Это был тяжелый день. Шон особо не вдавался в подробности истории Первой Эпидемии, точнее, он ее попросту не помнил, но в 8 отделе только и слышал: "Саргас вновь сошел с орбиты". Прекрасно, теперь из-за какой-то звезды город на ушах в очередной раз.
Все началось странно: всех охотников срочно послали в Оксфорд "собрать товар". Кого забирать? Зачем? Но приказ есть приказ, все сели по машинам и отправились за новыми мутантами. Шон, как водится, ехал вместе с Хайне, а Нойманн, как водится, бесился из-за того, что его напарник даже в такой момент слушает свою музыку в одиночестве и включал радио настолько громко, насколько ему позволяли собственные барабанные перепонки. Именно в тот момент даже О'Конелл отвлекся, услышав новость, что они, оказывается, едут на место взрыва.

Но это все повторение старой истории. Всех пойманных студентов перевезли в 8ой отдел на опыты - охотники тогда на славу поработали, такого "улова" точно давно не было. Да чего там, так много ребят за раз еще не ловили - Ящеры хорошо защищают своих. Но на это дело не кончилось, потому что эти "цветы жизни" очнулись, начали брыкаться, вопить и визжать "Кто вы? Выпустите нас отсюда!", а некоторые и вовсе сбежали. Джонс продолжительно и громко выражался в сторону и так хорошо отработавших охотников, а потом отправил их на поиски. На этот раз Шон поехал один - всем приказали разделиться для большей эффективности.

Парень не знал, куда ехал. Просто туда, куда вело нутро, а его оно редко когда подводило. Куда бы я пошел, если бы хотел скрыться от тех, от кого скрыться невозможно? В "Рептилию" ехать было бессмысленно - какой глупец туда понесется, если все и так знают, что там собираются мутанты; дома родителей тоже были исключены - слишком глупо, хотя многие наверняка бы так сделали; разбрелись по кампусу - тоже исключено, потому что там живого места-то почти не осталось. Выход был один - вылезти из машины и начать шерстить улицы. Улочки. Подъезды. Переулки. Подвалы.
Именно мимо какого-то дома он проходил, когда услышал странный шум за отдельной дверью, ведущей в подвал.

О'Конелл шел осторожно, стараясь ничем не выдать себя. Хотя это получалось не самым лучшим образом: вокруг была тьма беспросветная, поэтому Фрики периодически натыкался на различные предметы, которые катились по полу, ударялись о стены and so on. Это явно не делало ему чести, как одному из лучших охотников "Ока", которого редко когда что выдавало, если он сам этого не хотел. Да враки это все - с ним же почти всегда Нойманн, а тот молчать не умеет вовсе. Затычки не помогают - Шон уже пробовал. Но суть не в этом. В подвале точно кто-то был. Кто-то больной, потому что охотник слышал почти непрерывный кашель. Кто-то больной на голову, потому что он (или она?) бил окружающие его предметы - были видны осколки разбитой вазы, да и звуки соответствовали. Шаги. Бег. И стало светлее?
О'Конелл постепенно продвигался глубже по комнатам. Кто-то был рядом, только вот где... И явно этот кто-то был тем, кого он искал. И судя по разбросанным предметам, причем настолько неестественно, он даже не сомневался, что нашел одного из мутантов. Только способность осталось узнать - всего-то. Хаха, мне тоже смешно. Вариантов было немного: передвижение предметов, то бишь телекинез, умноженная физическая сила или еще что-то в этом духе. И это было ну вообще никак не прекрасно, потому что такие тяжело адаптируются и их тяжело поймать, пусть даже с такими преимуществами, как у Шона.
- Послушай, - неожиданно даже для самого себя начал говорить он, - я понимаю, тебе страшно. Ты не знаешь, что с тобой происходит. Это все нормально. Сейчас тебе просто нужно медленно встать и выйти к выходу. Без сцен. Без криков. Без насилия. Ты ведешь себя тихо - я не делаю тебе больно, окей? - зачем-то спросил он. Никогда не успокаивал мутантов - сразу в охапку и в лабораторию. И даже на автомате приготовил тазер - на крайний случай.

На свои слова Шон особого ответа или реакции не услышал. Нет, ну, а что он ожидал? Что это паранормальное нечто выйдет из своего укрытия, поднимет вверх свои ручки и скажет "Дядя Фрики, я пойду за вами в 8 отдел"? Да да да, прямо так они и делают всегда. Определив, что разговорами делу явно не поможешь, О'Конелл решил продвинуться дальше по комнате. Темно и лишь где-то впереди пробивается единственный луч света. Тривиально. Шон на ощупь шел вперед, шаркая ногами по полу, покрытому не одним слоем пыли.
Резкая остановка. Где-то слева разбилось что-то еще, не так уж и далеко.
Точно телекинез. На ранней стадии. Фак, теперь тут только уворачиваться, как акробату в цирке.
Выводы просты и верны - все как обычно. За все то время, пусть и не такое большое, что охотник проработал в "Око", он научился рационализму. Телекинез была штукой опасной именно на этой самой "ранней стадии", потому что новоиспеченный мутант или вовсе не знает, что он - мутант, или не понимает, что с ним происходит, в большинстве случаев, или же прекрасно осознает, что с любым движением руки может что-то даже двигать, что является типом самым опасным. Шон мог легко отнести свою "находку" к типу номер два и счесть все эти махинации за банальную защиту от "грозного дяди-охотника", но этот кто-то же только сбежал. Его не волнует ни кто за ним гонится, ни что с ним происходит. Нет, его это, конечно, волнует и даже в первой степени, но у него пока нет стремления узнать, что же за способность новую такую он приобрел, чтобы сразу же начать ее использовать. Да и вообще прошло слишком мало времени, чтобы это юное нечто под видом дарования научилось хоть как-то даже на секунду контролировать свои новые возможности.
Странный сдавленный звук, похожий на подавленный крик. Шон легко вздохнул и пошел в сторону, откуда, по его предположению, это все и было слышно. Тихо. Осторожно. Так, как он не умеет уже давно. Или умеет, но виду не показывает. Может, по стене пройти? Ага, чтобы совсем тут грохнуться. Нет, спасибо, иди пешком. И снова резкая остановка. Потому что "нечто" решило выйти из укрытия и начать защищаться. Сомнения все отпали в очередной раз - сбежавший эксперимент, судя по выданной рубашке и обуви. Лицо, правда, было под стать "наряду" - такое же белое. Видимо, потолок тоже там уже обваливался вместе с побелкой, известкой и всем прочим.

О'Конелл коротко рассмеялся. Потому что перед ним предстало как раз под единственным источником света эдакий прототип привидения с каким-то непонятным оружием наготове - похоже на обломанную ножку стула или стола. А потом еще и это:
- Никуда я не пойду! И... и... я буду защищаться! - это еще и была девушка с голосом эльфа из старых детских сказок. Обычно у Шона не вызывали жалость мольбы или прочие подобные заявления, а тут... Даже рука медленно вернула тазер в кобуру, а охотник осторожно и по возможности быстро схватил девушку за руки, заставляя ее бросить свое смехотворное "оружие".
- Ну, в этом я сомневаюсь. И спокойнее - тебе руками махать нельзя, еще стены обвалишь, - откуда такое снисхождение?!

Он такое уже не один раз видел - безумный испуг. Это когда они тебя видят, понимают, что всем вокруг, в принципе, крышка, и смотрят на тебя безумным, абсолютно отсутствующим взглядом. В этой ситуации все было ровно то же самое, даже не поменялась привычная обстановка, а ведь где только Шон не находил прячущихся Ящеров.
О'Конелл на эту девушку явно прекрасного впечатления не производил: высокий качок, майка, ремни, тяжелые ботинки, с одной стороны кобура видна, а что будет, когда станет известно и наличии ножей за спиной и на левом бедре? Тоже ничего нового или особенного - внушать страх есть одна из прямых обязанностей охотника "Ока". Пока Шон держал эту девушку за руки, он был уверен, что более менее держит контроль над ситуацией, так же сетуя на то, что такие действия с его стороны должны хоть как-то пугать, чтобы она перестала рыпаться, дергаться и не начала визжать. Последнее он не любил особенно, поэтому так же особенно не любил ловить девушек - слишком много ненужного шума. Хотя, эта пока не вызывала подобных подозрений.
Фрики оглядел ее, насколько позволял свет: выточенное лицо, аккуратные черты, сама девушка казалась довольно хрупкой и даже безобидной. Это не могло не настораживать, потому что как раз такие на деле оказываются Мегерами в чистом виде, стервами класса люкс, а некоторые еще и кричат профессионально. Хотя это хоть симпатичная девушка, а не дергающийся на манер пьяной воблы парень-подросток.
Неожиданно мутант начала кашлять. Это один из симптомов. Точнее, одно из последствий. Еще бы: в 8ом отделе их напичкали таким количеством препаратов, чтобы ускорить процесс проявления способности, что организм просто не справлялся. Девушка наклонилась, пытаясь остановить приступ и как-то почти неожиданно сделала очень странное движение ногой. Точнее, коленкой. И промазала она нехило, лишь легко ударив в бедро. Хотя и это немного обескуражило охотника.
- Черта с два! -  а вот и крики. Все там справляются, опять же, черта с два. Девчонка воспользовалась секундным помешательством Шона, выдернула свои руки и понеслась к выходу. Мерзавка. Парень развернулся и бросился за ней - он бы все равно ее догнал, будучи быстрее и выносливее, но для нового мутанта явно был не день Бэкхема, как говорили еще в прошлом веке. Нужно было очень постараться - хотя в такой тьме не удивительно - чтобы зацепиться за стол во время бега и вместе с ним рухнуть на пол. О'Конелл метнулся к девушке, воспользовавшись ситуацией. По первому впечатлению, ничего себе не повредила, что не могло не радовать - народ в 8ом отделе никогда не рад, когда ему приносят "поломанный товар", который им же еще и чинить. Однако времени зря терять не надо было - начнет же жестикулировать, защищаться, а потом думай, откуда в тебя полетят предметы. Поэтому Шон приблизился к девушке, поднял ее за руки - главное руки, руки! - развернул спиной и прижал к себе, плотно обхватив ее руками.
- Значит так. Я уже предупреждал: ты не дергаешься, я не бью, поняла? Так как ты только что сбежала и с тобой не закончили, то мне нельзя шарахнуть тебя током, хотя очень хотелось бы, ибо хлопот с тобой будет много. Поэтому предлагаю в последний раз: успокойся, мать твою, и вернешься в 8ой отдел целой.

Шон выдохнул - она вроде бы успокоилась. Но руки свои он не разнимал, так как и ежу было понятно, насколько нестабильно ее состояние, а удар в ногу был слабоват, но с потенциалом. От таких хорошего не жди.
Как же он был прав.
Потому что она не просто закричала. Она заорала. Чертовы истерички. Надо посоветовать Личу понизить наркотическое содержание в препаратах - мне потом в синяках ходить. Охотник, предчувствуя как раз будущее появление этих самых синяков, сильней прижал к себе девушку, которая, как по заранее прописанному сценарию, начала дергаться, продолжать вопить, брыкаться и пытаться ударить в любое место, в какое могла попасть. Ну, О'Конелл и не такое выдерживал - иногда приходилось и детей ловить - поэтому продолжал держать ее, лишь еще больше напрягая руки. Нет, со мной не все так просто.
Это была паника в наивысшей своей степени. Шон уже сорок семь миллионов раз пожалел, что не стал поправлять выпадающий наушник - он вообще выпал и перестал спасать его правую барабанную перепонку. Парень лишь поежился и стиснул зубы. Попалось же ему такое счастье... Вот никогда не любил он свою работу, только нервы одни. Нет, он уже привык, хотя это "привыкание" тоже доставляло мало радости - он бы с удовольствием сбежал, в буквальном смысле этого слова, из "Око", лишь бы больше не слышать о мутантах, войне между "Око" и Ящерами. Но эта чертова татуировка и договоренность с Джонсом держали крепко. А еще он знал, что даже если он "отойдет от дел", то его найдут его же коллеги и на этом все закончится. А вдруг он пойдет в "Рептилию", напьется, чего, правда, никогда еще не было, и расскажет кому-нибудь все об организации Джонса? А вдруг он пойдет к Ящерам и выдаст ту же информацию? Вот поэтому дороже для жизни было оставаться на своем месте. И война за мутантов будет продолжаться, и каждый будет играть свою роль.
Но куда было этой девчонке до всей этой правды жизни, которая теперь относилась непосредственно к ней. Хотя эту действительность она начала принимать довольно быстро, потому что О'Конелл услышал странные звуки, которые исходили от шкафа, точнее от его движения.
У нее уже активировались глаза? Фак!
Шон отпустил одну руку, чтобы закрыть ей обзор и не попасть под что-нибудь кроме шкафа, что она еще могла передвинуть случайно брошенным взглядом. Шкаф полетел резко вверх, ударился об потолок, пошла трещина, и одна из плит упала прямо перед выходом, полностью закрыв его. У парня даже мыслей на тот момент не было. Видимо, поэтому, когда девушка подняла остатки разбитого шкафа в воздух и обрушила их на них, Шон отлетел в сторону закрытого выхода и ударился спиной об "новую дверь", еще больше заваливая шанс на спасение. Вот же...
Фрики встал и отряхнулся от пыли. Подошел к выходу, надеясь увидеть хоть лазейку или возможность плиту отодвинуть. Не фига. Узенькая полоска света, дававшая воздух и все. Ну, ты у меня получишь.
Охотник развернулся в сторону девчонки, размахивая руками, чтобы быстрей разогнать поднявшиеся клубы пыли. И вот она сидит на полу, даже скорей, лежит, из ноги что-то торчит - наверное, обломок того самого шкафа - такая вся маленькая и как бы беззащитная. Но ничего, Шон уже так о ней думал, больше не будет. Не любил он наступать на одни и те же грабли. Вдруг она вскинула вперед руку, словно пыталась его остановить - О'Конелл еле успел пригнуться, когда в него полетел какой-то камень от стены.
- Нет, ну ты совсем охренела! - только крикнул он. А она решила прервать его и еще более испуганным голосом начала тараторить.
- Стой! Подожди! Давай поговорим! Я сделаю все, что ты скажешь! - он даже оторопел. С первого раза бы так, а не когда уже выхода нет во всех смыслах. Закатить глаза и громко выдохнуть. И это его работа. Иногда он чувствовал себя воспитателем в детском саду и терминатором одновременно.
- Во-первых, - повышенным голосом начал он, постепенно снижая его, - во-первых, медленно опусти руки. Никаких резких движений. Попробуешь двигать мебель или любым другим способом использовать свои новые способности - в моем арсенале шокер, револьвер и набор ножей, - он был... жестковат. По-другому он уже давно не умел. А она явно не очень-то хорошо его понимала - видно, боль в ноге давала о себе знать. Поняв, что от нее угрозами было ничего не добиться, Шон подошел еще ближе и присел рядом. - А во-вторых, дай ногу посмотреть. Не бойся, я просто посмотрю, - как он и думал, это был кусок дерева. Небольшой, но даже от занозы же больно. А вокруг еще сплошная антисанитария... - Ты не дергайся, а я вытащу, - он достал карманный фонарик и аккуратно потянул за деревяшку. Ну, не совсем аккуратно. Сдавленный визг. Прекрасно, теперь она у меня еще и больная. Лич мне голову свернет. Потом он оторвал ткань от ее больничной рубашки и как-то попытался перевязать рану. - Офигеть просто, какая ситуация. Раз уж мы тут застряли... Ты не знаешь, где здесь включить свет, пока ты еще что-нибудь не разнесла? Ну, чтобы я хотя бы знал, от чего и куда мне уворачиваться.

Эта девица вроде бы действительно успокоилась. Кто бы мог подумать, аллилуйя дважды. Но от этого не становилась менее настырной или упрямой - все еще держала руку перед собой, словно ее это от чего-то спасет, пыталась как-то угрожать. "Глупые они, эти молодые мутанты", - всегда думал Шон, смотря на таких, как она. Юношеский максимализм, ошибочное мнение о том, что сможешь отовсюду выбраться. Ага, он тоже думал, что сможет долго скрываться от "Око" - как видите, не очень-то и вышло, пусть и пара лет затворничества его спасли. Ненадолго. Хотя те годы были ужаснее, скучнее и унылее, чем то время, которое он переживает сейчас. Да уж, веселуха конкретная.
- Я в любой момент могу свалить на тебя потолок. Не надо мне угрожать! - снова крикнула она. А его уши уже даже привыкли к ее восклицаниям. Шон, кстати говоря, вспомнил об отсутствующих в его ушах звуках и потянула за висящим наушником. Чтобы снять и убрать в застегивающийся карман. И это было странно - он так никогда не делал. "Никогда", то есть никогда в жизни с тех пор, как вообще открыл для себя такое чудо техники, как плеер. Парень легко тряхнул головой, отгоняя ненужные мысли, и даже с неким сожалением посмотрел на девушку.
- Да, можешь. Только не забывай, что под этим же потолком можешь оказаться ты. Не думаю, что тебе прельщает мысль покалечить себя или умереть в каком-то Богом забытом подвале, вход которого, к тому же, завален, и поэтому его никто не догадается проверить, - он всегда был прямолинеен и не всегда вспоминал об этом. Особенно когда это было нужно, необходимо или очень полезно для общества. Угрозы, ха. Пустой звук. Да, она все могла сделать и даже много чего - она же не могла полностью контролировать свои способности. Телекинез. Фрики мог найти кого угодно, но из всех способностей ему достался телекинез. Я охреневаю от своего везения.
-Ага, не пристало доставлять добычу поломанной, да? - попыталась продолжить она. Какие глупые атаки. Попытки к сарказму. Попытки съязвить. О'Конелл уже не раз слышал это все по пути в 8ой отдел с заднего сидения машины - через месяц после прослушивания этого абсолютно бесполезного потока речи он купил тазер с большим магазином. И он уже не обижался. Чего уж там, правду же говорят. Он привык. Опять - привычка.
- Не только, - хмыкнул он. - Мне лично не очень хотелось бы смотреть на девушку, изнывающую от боли, я еще не настолько ненормальный. Да и тем более что нам с тобой тут прийдется провести явно не мало времени, - он даже не улыбнулся. Просто сказал, непонятно зачем. Нет, почему, все вполне логично: он эдакий герой унылой книжки, который не оставит никого в беде. На самом деле ему не нужны были впоследствии проблемы с 8м отделом и Личем в частности из-за того, что у нее гангрена неожиданно началась. А еще стоны, вопли бы были в неимоверном количестве. Он же просто ускорил процесс.
- Сколько тебе платят? - по непонятной причине поинтересовалась она. Платят. Много платят. Охотники - люди относительно ценные, пусть даже Шон это и понял сравнительно недавно.
- Тебе зачем? Лежи уже, не задавай глупых вопросов, - он просто посмотрел на нее каким-то уставшим взглядом. Ну просто так. Потому что вопрос вообще ненужный и правда глупый. А потом О'Конелл заметил, как она на него смотрела. Женщины не меняются даже в экстремальных ситуациях. И это еще на нас наговаривают...
- Что, понравился? - спросил он у нее, как у ребенка. Пусть она и не была ребенком. Хотя в тот момент и очень на него походила. Такая... Беззащитная. И он сидит над ней как представитель из Высшего Суда. - Прекращай это - тебе с такими, как я, не по пути, - он подмигнул ей, а потом потянулся вправо в поисках выключателя. "Да будет свет!" - сказал мутант, владеющий электрокинезом. Свет был слабым, но он был и это было уже что-то. Тем временем девушка встала и оперлась о стену. Только тогда Шон заметил, что он не самым ровным образом порвал ее рубашку, заметно ее укоротив. Он осмотрел ее с ног до головы - милая.
- Что ты собираешься со мной сделать? Зачем я этим, из лаборатории? - как грустно-то.
- А что мне с тобой делать? Пока ничего. Когда выберемся - отвезу в обратно. Зачем? Не в моей компетенции разглашать эту информацию. И вообще... Тебя как зовут?

Простой разговор, который ни к чему не обязывал. Приветкакделачтоделаешь. Ему-то почти все равно было - он в любом случае отвезет ее в "Око", сдаст лично в лапы Личу, а дальше жизнь пойдет своим чередом. Наверное. Иногда же можно задуматься о судьбе и прочих бла-бла-бла типа "не зря же так все сложилось". Не зря, конечно. Это типа чтобы веселее было. Игра у кого-то там наверху такая. Ну и пусть все идет, как идет. Устал я от них - тут хоть не достанут.
- Не льсти себе, с чего это ты взял, что ты мне нравишься? - немного неуверенно выпалила она. Шон даже коротко рассмеялся. Так забавно это все было - ей на вид-то было лет 20, почти на 10 лет его младше. Хотя когда это кого-то останавливало? А еще она и вовсе не умела конспирироваться: стоит такая вся из себя как нимфетка, глазеет на мужика, а потом как бы удивленно строит из себя дурочку. Да да да, видали таких. Когда-то давно, еще в молодости, почти детстве. Только была она еще в добавок ко всему этому симпатичной. Акселерация долбанная.
- Может быть, потому что ты до сих пор меня рассматриваешь? - подняв брови, спросил Шон. Который сам занимался той же дурью.
- Что, понравилась? - перепалка продолжается. На это О'Конелл кивнул головой и выдал негромкое "Угу". Чего скрывать-то? Все равно дальше этой комнаты ничего не будет. Наверное. А девушка решила постесняться, прикрыться, а потом и вовсе одним шагом добралась до обшарпанного дивана, скрывшись за ним. Еще один короткий смешок. - Как будто этот диван тебя от чего-то спасет.
- А что, в твоей конторе тебе не сказали моего имени? Серена, - быстро проговорила девушка, выглядывая из-за своего укрытия.
Ненавижу моду на странные имена.
- Наверное, сказали. Нам досье ваши выдали. Но я не думаю, что у кого-то было время читать их - вас найти-то не так уж сложно, - как бы небрежно ответил Фрики. "Как бы" значит, что у него ничего не получилось. Хотя он и правда первым же делом запрятал все бумажки в бардачок машины на ключ. Лишний раз никто не найдет, да и ему не было интересно вдаваться в подробности - намного интереснее наблюдать и искать самому, а не иметь почти решенные задачи.
- А если я не пойду с тобой? - спросила она как бы между прочим, медленно двигаясь к противоположной стороне дивана. Наивная - выхода все равно нет, а О'Конелл быстро бегает. Пыли, правда, будет...
- Тогда я тебя вырублю. Меня за это по голове не погладят, но вырублю. Очнешься и начнешь протестовать - еще раз вырублю. Ситуация безвыходная, - он пожал плечами, продолжая наблюдать за ней. И за ее попытками начать двигать мебель. - Кажется, я тебя предупреждал, чтобы ты телекинезом не пользовалась. И если ты думала, что научишься этому за пару часов, то ты не просто наивная студентка, а... Ну, ты меня поняла. Кстати, на каком курсе училась?, - короткая улыбка. Улыбнись - и мир к тебе потянется. Ага, как же. Скорей, дадут в зубы. Или заговорят зубы...
- Ну а тебя как зовут? - хороший вопрос. О'Конелл развернулся, чтобы лучше видеть девушку.
- Шон.

Никакого смущения. Абсолютно. Никаких обязательств. Просто ловушка. С запертым выходом. Ему бы сейчас пропустить по стаканчику с Нойманном или Хантером после тяжелого и напряженного трудового дня, а он в подвале в каком-то закоулке Лондона. И как его вообще туда занесло? Хотя, учитывая его компанию, жаловаться не приходилось. Серена была истеричкой, но, видимо, класса спринтер - на недолгое время с короткими дистанциями.
- А что? Как в детстве. Ты никогда не прятался за диваном? Например от плохих дяденек с грозным видом и с выражением лица а ля "мистер крутой", - поинтересовалась она. Прекрасно, давайте вспомним детство! Детство-детство... Шон не мог вспомнить ничего похожего из того, что ему описывала девушка.
- Забавно, но этим "дяденькой" с детства был я, - кривя челюсть и разглядывая потолок, ответил О'Конелл. Действительно, он всегда внушал что-то между страхом и доверием одним своим внешним видом. Нет, он был милым мальчиком, но в колледжах особое отношение к игрокам школьных сборных. А если еще и по футболу и борьбе... А если еще потом они становятся умными механиками... Гремучая смесь! Вот от него все племянники и прятались, вечно прося поиграть в "кошки-мышки", когда хотели есть, а точнее, стащить что-то сладкое с кухни.
Серена периодически суетилась. Глядела по сторонам, двигалась от одной части дивана к другой - явно же искала другой выход. И наверняка увидела то маленькое окно, выходящее на тротуар. Оно зияло недалеко от заваленного входа, поэтому Шон обратил на него внимание еще когда по ее вине он упал куда-то в ту сторону. Но она бы все равно до туда не доползла, поэтому охотник даже и забыл о факте существования той светлой дырочки.
Лелей надежду.
- На втором. Физико-математический факультет. Знаю, необычная специальность для обычной девушки, - монотонно ответила заложница поневоле. Она явно уже не раз слышала этот вопрос и еще чаще давала такой ответ. Чтобы отстали. Фрики лишь пожал плечами.
- О, так тебе лет двадцать? Необычно, согласен. Для Оксфорда, видимо, необычно. В Кембридже на том же факультете не так уж и мало девушек было. На моем потоке так точно, - лишняя информация, которая никому и никогда не пригодится. Ну закончил он Кембридж и этот самый факультет. Ну были у него так знакомые. На которых никак нельзя повлиять. Ничего страшного, а так она пока будет удивляться, а он медленно пододвинется ближе к этому пресловутому дивану.
- Хотя я уже точно не могу назвать себя обычной, верно? Что со мной произошло?
Самый банальный вопрос в твоей новой жизни.
- О, это тебе подробно в 8ом отделе расскажут - я тут не спец, - отмахнулся Шон. Конечно, он знал. Почти все знал. Больше ему и не нужно было. Но если он еще и начнет подробно рассказывать про звезду Саргас, про Эпидемию, про вакцину, про новый ген... Долго и муторно. А еще тогда она может что-то заподозрить - охотники явно не те люди, кому стоит выдавать подобную информацию, кроме симптомов проявления гена в первые 5 часов. Которые и то не особо помогают - ну кто будет так усиленно в глаза смотреть?
- Тебе идет. Теперь уже не так похоже на игру в кошки-мышки, когда кошка представилась по имени, правда?
Какая глупая фраза. Можно я не буду на нее реагировать?
Серена тем вренем вышла из-за дивана, ссутулилась, пытаясь что-то там сделать со своей рубашкой, а потом и вовсе зашаталась, будто вот-вот упадет.
Почему я?!
Фрики встал и подхватил ее, одну руку перекинув себе через плечо.
- Я ж говорил: не дергайся. Тебе лечь надо - нагрузка большая на организм.

Даже в таком расслабленном состоянии она находила в себе силы язвить. Та еще маленькая стерва. Шон уже не раз напоминал себе за эти последние полчаса, что ему пора бы сторониться мутантов женского пола - проблем не оберешься. Вот сидят они сейчас, в закрытом помещении, на ней лишь какая-то уже порванная снизу рубашка из лаборатории и балетки, такая вся маленькая, беззащитная опять же. И так по кругу в ритме мамбо. Раз-два-три-четыре. Раз-два-три-четыре.
- Странно, почему я не удивлена? Похоже, остаешься им до сих пор. Мои поздравления, крепкое амплуа, - новый круг, на который он уже тоже не реагировал. Ничего нового он для себя не извлек - ему похожие вещи уже сотни раз говорили и не только пойманные им же мутанты. Сослуживцы. Другие охотники. Сотрудники лабораторий 8ого отдела. Лич. Джонс. Фак, да все. Хотя, чего ему расстраиваться, если так все и обстояло на самом деле - что уж тут поделаешь.
И что можно сделать, когда они неожиданно оказались похожи? Два мутанта, два техника, два любителя физики, двое запертых в подвале, обоим надо в 8 отдел. Характеры, слава всем тем человечкам наверху, разные были. Эдакий холод и сталь ножа против еще не показавшей себя стервы. Ничего личного.

- Честно говоря, мне уже надоело делать вид, что я еще хоть как-то контролирую ситуацию, - обмякая в его руках и как-то странно и пронзительно посмотрев в его глаза, тихо проговорила она. Шон лишь покрепче ухватил ее и усмехнулся.
- А ты ее когда-то контролировала, детка? - он уже который раз за последние полчаса коротко рассмеялся. Потому что забавно. Девушка, пойманная охотником в клетку, пытается еще что-то из себя изобразить, хотя она уже еле на ногах стоит и не дай Бог с ней что-то еще и случится. Как грустно. И глаза ее тоже были грустные.
Дальше пошла тирада о боли, страданиях и прочих соплях. Как-то портилась вся пикантность момента. Видимо, это тоже было одним из последствий тех опытов, что на Серене уже поставили.
- Вот сдашь ты меня им. Добьют они меня. А ты снова будешь гулять по Лондону со своим комплектом ножей и тебе будет абсолютно все равно, что они со мной сделали, - как ну совсем уже грустно. О'Конелл попытался пройти с девушкой на плечах к дивану и у него это даже получилось - она была на редкость легкой.
Посадить, а то вырубится.
- И чего б я столько ныл? Тебя не добьют, ты выживешь. Все мутанты через это проходят, просто все зависит от результата - кого-то вообще приходится повторно ловить, - как-то тоже монотонно получалось. Ну никакой из Фрики воспитатель детского сада. - А тебя так волнует, будет ли мне все равно? Странная ты.
- Тебе не понять, над тобой не ставили опытов. Ты не мутант, или как там это называется, - о, тут уже совсем шарики поехали и шарманка запела. Старая такая, еще, наверное, с начала времен.
- Мутант, мутант, - тихо проговорил Шон. И тут же одернул себя, поняв, что его слова можно понять не просто двояко, а даже буквально. - Так "это" называется, - улыбка. На вряд ли, правда, поможет.

Девчонка не сводила с него глаз, словно она в нем что-то искала, словно чего-то ждала. И он продолжал смотреть на нее, за ней. Как дурацкий баран на все те же новые ворота. Слушал ее верещание. Щебет. Ну прямо птичка - маленькая такая, которая только и может, что шелестеть крыльями.
- Проходят через что? - ну прямо ребенок возраста почемучки. Что? Как? Зачем? За что? Почему? Вопросы все так же не новые. Шон вновь пожалел, что стал с ней говорить на эту тему - понимает же, что со своим знанием информации в закрытом помещении с одним единственным собеседником он долго не протянет и в скором времени все выложит.
- Через опыты, - просто констатировал Шон. А щебет все не прекращался.
- Странная? Разве это не очевидно? Разве ты не думаешь о людях, жизнь которых переменилась или даже оборвалась из-за тебя? Тебе так просто переламывать жизни? Я ужасно не хочу верить в это, - чертовы любители жизней. Вы не должны отнимать жизнь, вы не в праве, у вас нет на это права, как вы можете как вы можете как вы можете. Самые банальные и скучные вопросы, которые только можно было придумать. Ну, по мнению Шона, естественно.
- У меня не было времени, чтобы думать. Хочешь верь, хочешь не верь. Твое дело, не мое. И не надо смотреть на меня так, словно это я превращаю вас в мутантов. Ага, конечно, мне на досуге скучно - вот и развлекаюсь, - скривив улыбку, проговорил О'Конелл. Чертова гуманистка.
Ты не думай, я не гуманистка. Я говорю об обыкновенной человечности. О том, что отличает нас от машин. Поэтому я, безусловно, буду думать о тебе, когда меня положат на операционный стол и снова начнут издеваться, - скукотища. Эти же слова слышны каждый день из телеящика и радио-приемников, и уже успели порядком надоесть О'Конеллу.
- Поздно: уже подумал. И прости, но дальше порога 8 отдела уже не моя юрисдикция, - стараясь не смотреть на нее, добавил охотник. "Не смотри не смотри не смотри!" - говорил себе он. Искал в себе силу воли.

А потом он конкретно так лоханулся. Мутант он, как же. Скрывать это надо, а не рассказывать первым встречным! Ящерам и так не нравится, что "один из них" работает на их главных врагов, так что светится не приходиться, и то редко. Но нет, девушка явно все поняла. Мутант он, мутант. Обстановка в комнатах немедленно оживилась даже, кажется, свет поярче стал, - ее словно прорвало. Поток речи. Вопросы. И готовящиеся ответы.
- Ты? Так ты тоже? Как?... - ей шло удивляться. Тогда у нее брови изгибались домиком, глаза казались круглее и больше обычного. И когда Фрики успел это все заметить?
- Да да да, я тоже мутант, - негромко сказал он, как будто кто-то мог его услышать, закатывая рукав и предоставляя вниманию татуировку в виде ящерки, которую, по всей видимости, еще не сделали новичкам-студентам. - Как? Да так, кое-кого потерял.
- И ты тоже можешь двигать предметы? Из-за чего появляются эти способности? - они и так на диване вместе сидели, а теперь она и вовсе приблизилась к нему. Даже слишком. А еще слишком много вопросов, на которые нужно дать незамедлительный ответ, а то Серена чего доброго от ажиотажа неожиданно их самих в воздух поднимет.
- Нет нет, телекинез - совсем не мое. Моя способность - мой козырный туз в рукаве. А способности проявляются во время стрессовых ситуаций или эмоционального потрясения - ген активируется, - а это была почти цитата с лекций-семинаров охотников. - Нас? Много. Просто прячемся. И не смотри на меня так. Я уже осуждение не раз видел и слышал. У меня были особые обстоятельства, чтобы начать этим заниматься - закрыли тему, - попытался отговориться он и как можо скорей избежать продолжения этой части разговора. Хотя бы потому что говорить с ней и одновременно стараться отвести взгляд от глаз, которые находятся чуть ли не в сантиметре от тебя.... Сложно. Нереально. Как будто нельзя.

Отредактировано Sean O'Conell (2010-12-18 01:38:09)

Шону не нравилось русло, в котором продолжался их разговор. Все стало серьезнее как-то. Он был уверен, что Серена начнет потихоньку "вытаскивать" из него информацию, причем абсолютно любую. Хотя, больше ее будет интересовать деятельность "Око" и все тому подобное. Если она девушка умная, то не будет спрашивать, про его личную жизнь и как это так случилось, какие такие обстоятельства буквально приперли О'Конелла к стенке, что он стал охотником на мутантов - таких же, как он. Но это все лирика.
И слушала она его так внимательно, что Шону даже стало неудобно. Он-то не был специалистом в этой теме, просто рассказывал то, что знал - те азы, которые рассказывают во время "курса молодого охотника". Он не знал, кто выживает после опытов в 8ом отделе - все или не все. Учитывая то, сколько человек ходит с татуировками Ящеров на руках, то количество выживших явно превышает, но кто знает, сколько их на самом деле. Мутационный ген может находиться в каждом втором или каждом одиннадцатом - этого Шон тоже не знал. У него вообще создавалось впечатление, что он толком-то ничего о мутантах и не знал. Знал, что они есть. Знал, что нужно учиться управлять своей способностью. Знал, что нужно держаться себе подобных. Ну, кроме отдельных случаев. В остальном же - полный профан. Он знал, как устроено оборудование лабораторий 8ого отделе, а не то, как и для чего оно работает.
Она не задавала лишних вопросов. Все-таки умная. Понимает, что от него, от этого громилы, фактически зависит ее жизнь.
А потом она отстранилась от него. Буквально несколько секунд назад она сидела так близко, что казалось, будто у них воздух один на двоих, а теперь она резко оттолкнулась, состроила гримасу как бы серьезного банковского чиновника и выдала:
- Хорошо, закрыли. Так я могу рассчитывать на свободу и сохранение рассудка после этих ваших опытов? - спасибо хоть, что не стала продолжать закрытую самим Шоном тему. Правда, спасибо. Но Серена опять вызывала у него смех своим поведением.
- Ты так спрашиваешь, как будто это от меня зависит. Повторяю: я всего лишь ловлю и доставляю в лабораторию. Остальное - не мое дело, - но у нее был такой уверенно упрямый взгляд. - Вообще, это зависит от... - О'Конелл одернул себя. Зачем ей рассказывать, что если они найдут в ней что-то новое, то оставят ее "на чуть более долгое время"? Вот именно, не надо. Ему нужно было, чтобы она ему хоть немного, но доверяла. Чтобы, когда они выйдут, она не предприняла никаких попыток сбежать.
Если выйдут.
Фрики почему-то решил устроить игру. Он поудобнее устроился на диване, опустившись ниже. Как-то и правда не хотелось выходить. Его почти устраивала эта ситуация и эта компания. Он хотел отдохнуть. И никаких погонь. Хотя бы пару часов. Или день. Да, весь день. Хотя - он снова посмотрел в сторону Серены - и решил, что день он сможет пережить. Если девица не начнет истерить.
- ...от того, когда мы выберемся. Мне пока, если честно, немного расхотелось. Тебе отдохнуть надо, ты сейчас слаба, я передохну - устал за вами гоняться последние дни. Кстати, Серена. Откуда такое имя? Не какая-нибудь мифология? Помнится, были какие-то морские певицы, зазывавшие моряков...

Диван был жестким. И где-то с краю норовила выпрыгнуть пружина. Такие обстоятельства в некотором роде напоминали о ситуации и помогали оставаться спокойным, холодным и безразличным. Так было удобнее. Если себя так вести, то тебя так и будут воспринимать. Тебя могут бояться. Тебе могут не доверять. А в работе охотника это тем более удобно, ведь страх - двигатель прогресса, а недоверие - не залог привязанностей. Последний фактор Шона особенно радовал. Потому что он этих самых привязанностей боялся. У него уже была одна, и что из этого вышло?
А тут эта девушка. С которой он неожиданно оказался запертым в подвале. И у него создавалось ощущение, что он снова вспомнит, каково это - быть привязанным к кому-то. И его это пугало, правда. Он всегда считал, что его главная фобия - это потерять слух, потерять возможность слышать спасительную музыку, которая его всегда окружала. Но кроме этого добавились эти чертовы привязанности, которые круто переменили его жизнь. Не в положительную и не в отрицательную сторону. В сторону "Ока".
Сквозняк.

- Ну да, а этот завал - как повод набраться сил? Не предел мечтаний, конечно, но что поделаешь. Не могла же я спрятаться в пятизвездочном отеле, - с улыбкой говорила она. Шон кивнул, выражая согласие.
- Я, когда ехал, как раз думал, где бы я мог спрятаться, если бы меня все-таки упекли в 8 отдел на опыты, а я бы сбежал. Как видишь, я угадал с местом, - улыбнувшись в ответ, ответил он. Разговор временно и неожиданно принимал более непринужденный характер, что не могло не радовать. Никакого официоза. Никаких обязательств. Почти никаких привязанностей.
А потом Серена заговорила. Точнее, затараторила. Шону показалось, или он и правда попал на курсы краткого экскурса в мировую историю и мифологию? Видимо, нет, потому что девушка говорила, не переставая. Так увлеченно. Так восторженно. Любо-дорого смотреть. Пока она увлечена своим рассказом и не замечает. По крайней мере, О'Конелл надеялся на это.
- ...я увлеклась? - неожиданно остановившись, спросила она. Фрики даже не успел правильно отреагировать, а именно - отвести взгляд от нее на какую-нибудь другую точку. Он мысленно дал себе подзатыльник.
Чувак, что с тобой?!
Сквозняк.

Только сейчас он заметил те прохладные дуновения ветра. Действительно, что ждать от заброшенного подвала. Серена так съежилась, будто стремилась сложиться пополам. Она опять начала кашлять. Шон думал, что это должно было уже пройти, но, видимо, погодные условия давали о себе знать не меньше. О'Конелл уже хотел изобразить из-за себя джентельмена, которые, кстати говоря, еще оставались в Англии, и дать ей свою кожаную куртку, но тут же вспомнил, что оставил ее в лаборатории, потому что Джонс всех неожиданно вызывал и так же неожиданно быстро заставил рассесться по машинам и отправиться на поиски.
Черт.
Охотник пододвинулся ближе к девушке, подманивая рукой к себе.
- Давай, иди сюда, а то продрогнешь, - даже не дождавшись ответной реакции, он притянул ее к себе, потирая ее руку - говорят, что от этого кровь начинает быстрее циркулировать и как бы становится теплее. - Ничего, согреешься.

Ощущение было странным. Потому что Шон сам до конца не понимал, что и зачем он делает.
Ситуация была странной. Холодно. А охотник почему-то сидит и пытается согреть свою жертву.
Они были странными. Потому что они соглашались со всеми теми действиями, что творили.
Шон уже задумывался о том, что ей наверняка хочется сбежать. Он бы на ее месте хотел. Потому что ситуация обязывала: какой-то охотник схватил тебя и хочет отвезти тем горе и не очень врачам, чтобы в тебя кололи черт знает что.
Поэтому был найден другой выход. Остаться. О'Конелл в некоторой степени пытался удержать девушку от безрассудных поступков. Чтобы она случайно не дернулась, что-нибудь не полетело в воздух, а там уже... Он бы ударил себя как минимум по голове.
Почувствав кого-то рядом и именно девушку, Шон что-то почувствовал. То, чего раньше не было, точнее то чувство, которое он отчаянно пытался забыть. И было приятно и хорошо, опять же непонятного от чего. Он коротко усмехнулся про себя - чувак, ты забываешься.
А потом она на него посмотрела и... Что-то просвистело прямо за ухом, ударившись в противоположную стену. Их учили, что первые потуги в управлении способностью будут действенными чаще всего под влиянием каких-либо сильных эмоций. О чем же она тогда думала, что неожиданно, когда вроде бы как все стихло, когда прямо за Шоном пролетело нечто маленькое и деревянное. Даже не было времени решить, специально она это сделала или нет. У парня неплохо были развиты рефлексы: чуть только услышав опасность за своей спиной, Фрики повалил девушку на диван, прикрывая собой.
Черт. Фак. Вашу мать. О'Конелл, ты рехнулся.

Шон посмотрел немного испуганным взглядом на девушку. А она вместо этого посмотрела на него лицом, выражающим искреннее беспокойство, и... Коснулась его собственного. У нее были тонкие длинные пальцы, как у скрипача. Было даже приятно их чувствовать. Словно новые воспоминания.
- Ой, прости! Никак не привыкну! Не попало по тебе? - ему показалось или она сама волновалась за него? Черт побери, что там происходило в этом чертовом подвале?
- Хм, нет. А ты сама-то себя не задела? - подняв бровь, спросил он.
Интересно, она на меня напала? Или это просто продолжение самообучения и самоконтролю?
Кстати о самоконтроле.
У Шона такое чувство отсутствовало в принципе. В любой ситуации. Он мог начать бегать и убивать без разбору, а мог... Ну вот как там в подвале. По идее, ему надо было вновь вернуться в свое прежнее положение, предложить девушку руку помощи и прочие все гладиолусы, но нет же. Зачем все менять, когда и так все как бы неплохо?

Ситуация приняла очень такой интересный разворот. Шон ловил себя на мысли, будто бы он ждал подобного момента вроде этой несчастной деревяшки или что это там было, чтобы сделать все именно так. Как будто так и надо. Как будто только за этим он к ней и сел, как будто исключительно за этим он зашел в этот подвал.
У него никого не было 5 лет. С тех самых пор. С того самого поезда. Потому что до этого он неизбежно всех сравнивал с Райн, повторяя про себя: "В этом они похожи. А в этой ситуации Никки поступила бы по-другому..." Это нормально для всех, кто любит и когда-либо любил, верно? Да да да. Только у Шона-то другая ситуация - той, с кем он всех сравнивал, уже не было в живых 5 лет. И с этим надо было заканчивать - он повторял это себе каждый день. Но чем больше он хотел все забыть, тем больше вспоминал - это как пропасть. В которую он упал еще тогда, на том самом футбольном матче.
Но сейчас все по-другому было. Он свою бывшую вообще не вспомнил.
У него никого не было 5 лет.

- Нет... Ну ты даешь! Ты бы еще выхватил пистолет и расстрелял бы эту несчастную деревяшку, - она ему улыбалась. Говорила и улыбалась. Какое-то новое ощущение. И новая улыбка.
- Прости - привычка, - как бы извиняясь, улыбнулся он в ответ. А было бы, кстати, смешно, если он О'Конелл как-нибудь по инерции вынул тазер из кобуры или нож из-за спины. Бедный кусок мебели - он бы не пережил такой атаки со стороны охотника!
- Опасность миновала. Шон, мне теперь стало теплее... - сказала она робким шепотом. Она опять заставляла его смеяться. Получался какой-то каламбур. А вообще, что надо говорить в таких ситуациях? Всего-то парень и девушка. Всего-то одни в запертом пространстве. Всего-то диван. Что ему сказать?
- Я же... говорил, что согреешься, - еще один каламбур. Он не мог говорить громче, поэтому получался какой-то странный басовитый шепот.
Нет, ну ты имбецил.

А еще он не хотел подниматься. Почему-то чувствовал, что так и надо, что так и должно быть. И эта ее рука на его щеке. Вспоминаешь чувство прикосновений, когда ты сидел дома, а она пришла с холодной улицы. Жжет. Выжигает.
Шон не знал, что ему делать или говорить. Как будто он в такой ситуации никогда и не был. Стоп. И правда - никогда же ведь. И он не замечал, как постепенно к ней приближался - сантиметр за сантиметром, что носом почти касался ее лица.
А что? Ничего личного.
Хотел и получил, что называется. Это было похоже на восполнение какой-то возникшей пустоты. Ничего личного, опять же. И чувств-то почти не было. Ну понравилась она ему, и что? Что мешает? Вот и Шон решил, что ничего ему не мешало поцеловать Серену, прижимая ее к себе. Провести рукой по спине, где чисто символически была завязана рубашка, доходя до порванного края на ноге. Не отпускать, пока хватает воздуха, не отпускать настолько долго, насколько возможно. Держаться на расстоянии согнутой руки и не иметь никакого расстояния одновременно. Углублять поцелуй, как будто не в просто единственный, а в самый последний раз. Разогревать продрогший подвал. Расстегнуть у рубашки первую пуговицу, ту что у шеи, и провести пальцами по голой коже, дотрагиваясь до каждого позвонка. Главное - не останавливаться.

Или все же остановиться. О'Конелл просто оторвался от девушки, как-то снисходительно улыбаясь. Он решил сделать этот подвал рамками. Рамками, за которые нужно один раз выйти и забыть. Он вышел - ему хватило. До свидания, аминь, аллилуйя.
Нужно было выбираться. Фрики встал с дивана.
- Ладно, хватит. Я тебе уже говорил, что нам не по пути. Тем более, ты еще юная студентка, а я уже почти видавший виды вечный холостяк. Так что прости, - охотник достал шокер из кобуры и нацелил его на Серену. - Все равно бы дальше этого подвала ничего бы не было.
Он до сих пор никак не мог сжиться с чувством, что занимается тем, чем должен. И от выражения "идеальный специалист", каким его иногда норовили назвать в отделе, у него был мороз по коже.
Но он это делал.
И ему нужно было срочно искать выход, пока она не очнулась.
Надеюсь, у нее не было возможности увести прицел в другую сторону.

Шон как будто давно с девушками не общался. Как будто не знал, что такие действия приводят не просто к возмущению. А он еще удивился, когда Серена оттолкнулась от него, как от прокаженного - хотя кто знает -, и посмотрела с ненавистью. О'Конелл сам на секунду возмутился - какого черта вообще?! - прежде, чем нажать на курок. Ну, или попытаться на него нажать. Он замедлился буквально на секунду, потому что девушка вскочила с дивана, смотря на него взглядом, полным возмущения и обиды - какого хрена?!.
Когда мозг включает рефлексы, ты становишься автоматической машиной. Ты даже не помнишь, что с тобой было и что ты сделал. Ты просто это сделал, точнее даже не ты, а твое тело, управляемое закромами твоего взбешенного рассудка и инстинктом самосохранения.
Шон даже не успел подумать. Он только услышал "Да как ты вообще?..." - самый возмущенный возглас в его адрес за последние годы -, попытался заставить себя нажать на курок тазера, но что-то ему явно помешало, а потом он словно в замедленной съемке увидел, как Серена поднимает руки.
Ну ты факинг гений.

Руки сами накрыли голову, ноги сами попытались унести своего владельца подальше, а тело само сгруппировалось. Нельзя сказать, что эти действия были спасительны/облегчили жизнь/спасли жизнь/уберегли от переломов - нужное подчеркнуть. В его голове даже не успела пронестись ни одна глупая мысль. И перед его глазами даже не пронеслась вся его жизнь. Он даже не успел подумать о том, что решит сделать после.
Наверное, потому что кто-то там все же людьми играет и этот кто-то не хотел, чтобы его герой "Шон Бэлл-О'Конелл" так просто выбыл из игры.
Черт возьми, а этот парень приобрел небывалую живучесть за свои 28 лет.

Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как прямо на него с потолка упала плита. Такая же, которой Серена завалила вход. Было ли ему больно? Наверняка было. После в особенности.
Когда он понял, что он все еще пребывает в каком-то странном живом состоянии, то тут же появилась головная боль. И, кажется, по всему телу. Особенно в левой руке, кажется, плече. С боков на спину что-то очень сильно давило. Шон попытался дернуться, что получалось с успехом переменным - плита, кажется, раскололась. С головы на пол капала кровь.
Сдвинуть с себя эти глыбы казалось задачей непосильной, но не забываем про выброс адреналина, которого, по всей видимости, после удара, хватало и даже было в избытке. Глухой звук и тяжелое дыхание.
Фрики коснулся головы. Кровь. Все легко кружилось.
Встать. Хотя бы на коленях.
Благодарить всех, кого не лень, что хоть как-то, но жив.
Вот же сучка.

Шон привстал, опираясь на стену и попытался оглядеться. В подвале все еще тускло горел свет. И Серены не было. Сбежала чертовка. Охотник вспомнил, что она очень настойчиво изучала окно у выхода - наверняка через него и пролезла.
Или нет. Это ж какой крепкой и тяжело вытаскиваемой должна быть рама, чтобы девушка столько времени с ней возилась. И способностью не воспользовалась. Видно, того веера эмоций, подаренных О'Конеллом, хватило только на ту плиту - ну, чтобы отомстить. Шон усмехнулся. Вот с такой и проведу остаток жизни - это, по крайней мере, весело.
Но пока он сам решил устроить девушке "веселую жизнь". Тут уже столько всего было - почему бы и не показать свою способность и добавить себе эффект неожиданности? Охотник постарался максимально сконцентрироваться, чтобы забраться по стене и подойти поближе к Серене и окну, с которым она так долго и отчаянно боролась. В руке уже наготове был нож. Он еле успел доползти до нужной точки - сил и так было не так уж и много - и бросить нож, прибивая раму - абсолютно наугад, потому что в глазах все еще все плыло. И сделал он это вовремя, потому что девушка почти открыла себе путь к свободе.
Не фига.
Сконцентрировавшись только на своих шагах, Шон поднялся выше и сел на потолке. Легкая дезориентация на удивление привела голову в легкий порядок.
Но к голове начала приливать кровь. И эта же кровь начала усиленнее капать на пол.
Я тебя отсюда не выпущу.