САРГАС, НОВЫЙ СЕЗОН
14 июля 2137 года, Лондон, параллельный мир. Око, Ящеры и простые мутанты, которых правительство забросило в иную Вселенную, пытаются разобраться, что произошло, вольно или невольно выдают себя за своих местных двойников и ищут способ вернуться домой. А может быть, Вы захотите остаться?

MUSIC IN THE AIR:
Hans Zimmer - Time;
Zack Hemsey - Mind Hiest;
Two Steps From Hell - Heart of Courage;
Audiomachine - Breath and Life -
нажимаем на ссылки и вдохновляемся.

S A R G A S

Объявление

ДАМЫ И ГОСПОДА, САРГАС УШЕЛ В БЕССРОЧНЫЙ ЗАГУЛ.
Приносим свои извинения гостям, заинтересовавшимся игрой: в данный момент проект заморожен.
Отчаянно жаждущие игрищ приглашаются ознакомиться с проектом Millenium.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » S A R G A S » Большая игра. » I've got answers to all your questions


I've got answers to all your questions

Сообщений 1 страница 11 из 11

1

28 декабря 2136. 14.00
Дом Новаков.
Морган Джонс, Кэролайн Дэрингтон, Алекс Кит, Роберт Кит, Шон О'Конелл, Патриция Новак.

[0:17:43] resident_evil: Мисс Новак, собираемся у вас. Накройте стол!
[0:18:04] sleepless_beauty: Сами накрывайте. я с вами вообще не разговариваю
[0:18:51] resident_evil: Отлично; я накрою стол, а вы просто всех запустите
[0:18:57] sleepless_beauty: я вам что, швейцар?!
[0:19:30] resident_evil: но вы же мне дверь откроете? можете оставить ее приоткрытой...
[0:20:09] sleepless_beauty: да я вас на порог не пущу, даже несмотря на то, что вы платите мне зарплату
[0:20:12] sleepless_beauty: кстати, ещё платите?
[0:20:22] resident_evil: на порог пустите - тогда плачу
[0:21:40] sleepless_beauty: тогда на пороге и поговорим. в 14 ровно

http://i54.tinypic.com/2unzr4m.png

+3

2

Это было удивительно, но все те ночи, которые прошли после катастрофы в главном офисе Око, Морган Джонс проводил, забывшись крепким сном. И если в больнице, из которой он  действительно сбежал при первом не самом удобном, но подвернувшемся случае, расписание "рано лечь - рано встать", подвергнувшись нападкам доброжелательной дамы в белом халате и шприцом в руке, было в порядке вещей...
...- Я не могу привести его в сознание, мисс Новак, и даже если я сейчас рассыплюсь перед Вами в извинениях, это ничего не изменит! - воспоминания о поспешном уходе состояли, перемешавшись, только из этой фразы, и Моргану даже было несколько совестно за тот приступ бессильной ярости, когда Александр Кит находился в коме под ответственным присмотром медиков, достигшим своего апогея как раз перед тем, как Патриция грубо, но справедливо отправила своего начальника куда подальше.
.., то тогда, когда ноги Джонса соизволили, прокатившись до этого на такси, довести шефа до его же дома в Ричмонде, отказавшись принимать сигналы от мозга аккурат рядом с диваном в гостиной, подобный резкий сбой организма с бессонницы на здоровый сон стал более очевиден. Однако Морган знал, что подобная перестройка происходила отнюдь не из-за его, видно, затянувшегося кризиса среднего возраста или пренебрежения к сотрудникам - и мужчина не понимал, была ли скрытая привязанность к окружающим его каждый день в офисе людям реальностью и ошибкой в силу особенностей ведения бизнеса или, как ему, пожалуй, хотелось бы больше, простой иллюзией - скорее наоборот: потому что раз за разом, когда голова Джей-Джея касалась подушки и он проваливался в очередной футуристический кошмар, весь комок переплетенных мыслей объединял всего-навсего один вопрос, не подверженный разрушительному влиянию пространственно-временного консилиума:
А что будет дальше?
И Моргану потребовалось достаточно не мало времени, чтобы ответить на него:
Я знаю, что.

Следующий день после скорой выписки президент Око, нарядившись в выцветшую олимпийку, кроссовки и спортивные брюки для пробежки, несмотря на прохладную погоду (декабрь, как-никак), провел на Gracechurch Street, 21, стоя посреди говорящих об инциденте обломков в надежде интуитивно сойти за одного из миллиона зевак, проживающих в этом городишке. И Моргана мало волновало то, что подобное обращение к величественному, взращенному разного рода монархией Лондону было сродни богохульству; с этим местом в центре Сити его связывало много больше незабываемых впечатлений, нежели с представителями королевской династией вместе взятыми. Поэтому, переминаясь с ноги на ногу рядом с желто-черной лентой с надписью на ней: "Do not cross the line; police zone" и время от времени поправляя молчащий в ухе наушник, Джонс старательно делал вид, что не пренебрегал разминкой, прописанной ошалевшим от скорости выздоровления пациента врачом.
Шеф не понимал до конца, что конкретно в тот день притянуло его обратно на место, ставшее за все годы его родным домом. Возможно, это было разочарование или еще не утихший гнев, подогреваемый в прямом смысле яркими воспоминаниями, а, может, просто отвратительное сентиментальное желание попрощаться, бросив последнюю зажженную спичку в стог сена прошлого, демонстративно стремясь самоубедиться в том, что даже после того, как их с Джеймсом разнесло по разные стороны баррикад, сохранившийся насмешливо-дразнящий налет былой дружбы был уничтожен окончательно и бесповоротно. Они играли в словесную войну все то время, связывавшее их в университете. Однако теперь игры кончились. Война выросла.
Впрочем, успел отметить Джонс прежде, чем в его кармане зазвонил телефон, говорят, что преступников всегда тянет обратно на то место, где им посчастливилось совершить свое черное дело. И это тоже вполне могло сойти за причину.
И Джей-Джею было интересно, тянуло ли к развалинам в центре Сити одного недоделанного пацифиста.

- Да, - произнес он, теперь уже не представляясь, принимая входящий вызов с запасной, старой сим-карты, которую он зачем-то хранил дома.
- Морган, - проговорил слегка срывающийся, видно, из-за спешки хорошо знакомый женский голос, и Джонс понял, что беды еще заканчиваться даже не собирались. - У меня плохие новости.

Он должен был это предположить. Правда, это было очевидно, - решил для себя все еще президент компании, стоя неподалеку от хорошо узнаваемого для него фасада дома, в который практически ровно месяц назад приходил с целью, чтобы оказаться победителем. Не сказать, что ирония судьбы была слишком жестока, чтобы координально изменить его гостевой статус, однако лишних визитов сюда, особенно при таких обстоятельствах, Джонс точно не хотел. Просто поспорить с тем, что это лучшее место, куда можно было привести весь арьергард Око, было невероятно сложно. Именно поэтому вчера, засидевшись до ночи, пустым взглядом глядя на бегающие по рабочему столу мыльные пузыри, извещающие о работе ждущего режима, Морган решил, что тянуть больше нельзя, и, загрузив незамысловатую программку Skype, написал не кому иному, как мисс Новак.
И, едва Джей-Джей сделал первый шаг, чтобы ступить на расчищенную от белого природного покрывала тропинку, ведущую к парадному входу, повалил мокрый снег.
Не дождь, конечно. Но пресловутое deja vu продолжалось. И если бы Морган знал, что это последние для феномена секунды жизни.
Наручные часы показывали без пятнадцати два по полудню.

- Вы! - раздалось как раз в тот момент, когда Джонс протянул руку, чтобы постучать, но дверь оказалась проворнее и распахнулась сама. - Это Вы во всем виноваты! - И ладно бы, если бы за ней оказалась Патриция Новак, раздавая подобные претензии; Морган бы и бровью не повел. Однако к тому, что ему посчастливится встретиться и с миссис, носящей ту же фамилию, что и его сотрудница, президент компании морально готов не был. Впрочем, пришел он к выводу, встречаясь взглядом со стоящей перед ним разъяренной женщиной, навряд ли к искрящемуся ирландскому нраву можно было быть в принципе готовым.
- Послушайте, - устало начал обычно грозный шеф, но поднимая руки в защитном жесте, на данный момент обескураженный подобным нападением. Видно, Патриция еще перед собеседованием проинструктировала семью на тему кто есть то в той конторке, куда она собирается устраиваться на работу, чтобы знать заранее, на кого можно было бы подать в суд.
Поэтому слушать его, естественно, не желали.
- Из-за Вас я чуть второй раз в жизни не потеряла мою дочь! - не желала успокаиваться Эйлин, очевидно ратуя на столь удачно сложившуюся встречу, при которой она могла безжалостно высказать этому человеку все, что она о нем думала. "Этот человек" быстро понял, что молчать будет дешевле, чем оправдываться, тем более, что последнего ему еще сегодня должно было хватить на десяток лет вперед. И тут же, невольно слегка отклонившись в стону, когда главная женщина этого дома воинственно указала на виновника громких событий последней недели, Джонс заметил за спиной Эйлин ее дочь. "Новак!" - хотелось рявкнуть Моргану,  - "Прошу Вас, после взрыва у меня хоть был шанс выжить!". Вот уж действительно: "поговорим на пороге"... Однако подготовленная к невербальному доносу мысль быстро утеряла свою актуальность, когда шеф заметил, каким взглядом смотрела на него сотрудница. Значит, так? - в ответ на негласное "так Вам и надо!" мысленно возмутился Джонс, и понял, что пора брать ситуацию в собственные руки.
- Прошу прощения, Эйлин, - начал Морган, улучив паузу между сентенциями и аккуратно оттесняя женщину к двери, - но Вы куда-то спешите, а я Вас задерживаю, - мягко произнес шеф, и тут же поспешно добавил, взглянув уже с надеждой на свою сотрудницу, видя, что для заботливой матери это не является достойным аргументом: - Я ведь прав, мисс Новак?
Уволю, - мысленно пообещал себе Джей-Джей, если в ответ не получит поддержки.

Отредактировано Morgan J. Jones (2011-07-08 20:46:35)

+4

3

Патриция по жизни всегда придерживалась политики не посвящения родителей в свои учебные/рабочие дела - но когда твоя дочь меньше чем за полгода два раза попадает в больницу, мама с папой решают, что пришло время забрать чадо домой, усадить на стул в угол и, окружив детекторами лжи и светя лампочкой в глаза, начать выпытывать, что же ребенок там такое делает, в своем офисном центре в Сити.
Конечно, всего Новак им не рассказала. Но пришлось собрать всю силу воли и честно признаться матери в том, что она - Патриция Новак, добропорядочная дочь добропорядочных родителей - мутант. К большому удивлению дочери, Эйлин восприняла эту информацию с философским спокойствием. Мутант так мутант. Не для того мы тебя воспитывали - но у каждого свои недостатки.
Больше Эйлин волновал вопрос "а что ты будешь дальше делать-то?" Действительно - что? Этот вопрос волновал Патрицию не меньше, чем её мать. По городу ползли слухи, информация о мутантах после взрыва каким-то образом просочилась в прессу. Люди разговаривали, люди спрашивали, люди хотели знать. Патриция, поздно вечером привезенная домой, заперлась и не выходила из дома. Насколько ей было известно, Киты и Дерингтон занимались тем же самым. Все ждали, чем же закончится эта подпольная, медленно, но верно всплывающая наружу история. А от Джонса не было никаких вестей.
Это раздражало Новак с каждым днём все больше и больше. Ладно, взорвал, ладно, накричал на неё в больнице - она тоже тогда показала себя не с лучшей стороны, у обоих сдали нервы - но теперь-то можно хоть как-то проявиться? Один раз девушка всё-таки сбежала из дома - вечером, когда родители с младшей сестрой ушли в театр, упросила брата сесть за руль, натянула кепку и кофту с капюшоном (можно было попробовать позаимствовать способность Аннетт Шоу, с которой она теперь была неплохо знакома, но Пат решила не рисковать) и съездила на Грейсчерч-стрит. Из машины Новак не выходила - пригодился отцовский военный бинокль. Территория была оцеплена, в толпе зевак бродили сотрудники Око, что отсутствовали в знаменательный день взрыва и теперь вообще пребывали в полном неведении - но ничего полезного из этой поездки Новак извлечь не удалось. Пришлось вернуться домой и продолжить ждать.
И вот уже за полночь включился скайп - шеф проснулся и возжелал заговорить. Новак смущала фраза "собираемся у вас" - почему-то ей казалось, что "собираемся" относилось к большему количеству людей, чем она сама и Морган Джонс. Но ей нужны были ответы - а для этого требовалось идти на какие-то жертвы. Например, пустить Джонса на порог собственного дома.
Конечно, никакой стол она накрывать не собиралась. Но обмолвиться матери о том, что она ждёт гостей, следовало бы.
- Ко мне тут зайдут, ненадолго, - заявила девушка, ставя перед матерью чашку свежесваренного кофе. Отец был на работе, брат и сестра - в школе, так что Патриция и Эйлин могли потратить утро на кофейный ритуал.
- По поводу работы? - тут же среагировала Эйлин. Новак кивнула - универсальное средство показать, что разговор окончен. Однако то, что мать не решила продолжить разговор, а только тоже согласно кивнула, насторожило девушку.
Как оказалось, не зря.
К двум Эйлин должна была уже уехать - Патриция сидела в своей комнате и следила, как минутная стрелка неумолимо ползла по циферблату. Опоздаешь, мам! - напомнила она, но её замечание мать явно решила пропустить мимо ушей. Оставалось надеяться, что Джонс опоздает.
Стоило Пат взяться за телефон, чтобы написать брату смс и предупредить, что Эйлин немного задерживается, как снизу донеслось:
- Это Вы во всем виноваты!
Только не это.
Вылетев из комнаты, Патриция бросилась, было, к лестнице - но затем вспомнила, кто здесь хозяин положения. Так что спускалась Новак медленно, почти наслаждаясь происходящим - её мать наконец-то нашла, на кого вылить накопившиеся в ней эмоции, а Джонс получил по заслугам. Наконец-то её жизнь приблизилась к идиллии.
На словах "Из-за Вас я чуть второй раз в жизни не потеряла мою дочь!" Патриция поморщилась. Ладно, это было уже чересчур. Вообще Патриция по характеру была близка к матери, но иногда в ней просыпалась отцовская сдержанность.
- Не драматизируй так, - подала голос Пат, и тут-то Джонс и заметил, наконец, её присутствие. Тень надежды мелькнула на его лице, но шеф быстро понял, что особо помогать ему Патриция не собирается. Он, было, попытался взять ситуацию в свои руки - но попытка была такой слабой, что и за попытку не могла считаться. Новак вздохнула. Пора было вспомнить, за чей счет она жила последние несколько месяцев.
- Ты опаздываешь, мам, - сказала Патриция, - Лиам ждёт.
Эйлин повернулась к дочери. Весь её вид говорил "надеюсь, ты знаешь, что делаешь" - но Новаки воспитывали своих детей так, чтобы они могли сами за себя постоять. Так что, взяв зонт, сумочку и ключи от машины, сурово поджав губы, Эйлин покинула дом, оставив дочь разбираться с нерадивым работодателем.
- Заходите, - мрачно добавила Патриция, пропуская Джонса в дом. На улице валил отвратительный мокрый снег, и Пат поежилась. Не любила она зиму.
- Вы же понимаете, что если бы она знала правду о том, что на самом деле произошло, когда она чуть не потеряла меня в первый раз, разговор был бы тяжелее? - устало добавила Патриция, наблюдая за тем, как Джонс снимает пальто, - думаю, дорогу на кухню вы не забыли? Можете идти и по дороге рассказывать - у вас есть 10 минут на объяснения, и если у вас нет подробного и правдивого ответа, лучше уйдите прямо сейчас.

+3

4

Прошло уже больше недели с  момента Икс, когда в здании Око произошел грандиозный фейерверк с не самыми приятными для сотрудников последствиями. Кэролайн повезло: из-за того, что Дэниел не пустил ее вниз, они оба отделались парой легких ушибов и ссадин – не столько от самого взрыва, сколько от его последствий, которые для офиса в целом оказались достаточно разрушительными, чтобы этот самый офис прекратил работу.

Причина, конечно же, крылась не только в разгроме, которому подверглось главное здание «Око», и даже не в том, что большинство представителей руководящего звена, не покинувших своих рабочих мест в связи со сбоями электричества, угодили в больницу. Общественный резонанс – вот что стало по-настоящему серьезным основанием для того, чтобы верховный президиум в лице, главным образом, мистера Джонса в спешном порядке пересмотрел политику компании и выработал экстренную линию действий, которая, как могло показаться человеку непосвященному, заключалась в полном бездействии. На деле все выглядело несколько иначе, но об этом чуть позже.

Семейный праздник Рождество Кэролайн встречала вместе с Робертом в больнице у кровати Алекса Кита, и веселым этот вечер назвать было нельзя. Зато они снова были вместе, и обоим не понадобилось ни единого слова, чтобы принять это молчаливое соглашение. А на следующий день старший из Китов пришел в себя – и Рождество было отмечено повторно, пусть и с небольшим опозданием.

И только от Моргана Джонса ничего не было слышно. Точнее, не совсем так: в день взрыва Кэролайн видела босса в больнице совершенно живым и относительно здоровым. Единственное поступившее от него указание было простым донельзя: ждать дальнейших указаний. Мисс Дэрингтон не настаивала – ей было не до того: брало верх беспокойство о судьбе пострадавших. По крайней мере, тех из них, которые были ей небезразличны, то есть Деза, Пат и Рэя. Дэниела она не видела с тех пор, как они выбрались из здания.

Незапланированные рождественские каникулы затягивались. Уже почти неделю мистер Джонс не давал о себе знать, и Линн изо дня в день все тоскливее проверяла почту – не только свою, но и официальную оковскую, на которую все сыпались и сыпались моря очень важных и очень срочных писем, на каждое из которых Кэролайн скрупулезно отвечала, хотя ее никто об этом не просил, что «Ваше сообщение получено и будет непременно рассмотрено». Сроков она из осторожности нигде не указывала. Формой автоматического ответа мисс Дэрингтон не пользовалась из принципа, во избежание соблазна оставить весь этот ворох корреспонденции непрочтенным.
Так продолжалось до тех пор, пока, наконец, мобильник Кэрол, нетерпеливо подпрыгивая на вибрации, не издал радостный сигнал, ознаменовавший получение входящего сообщения от шефа. Суть его сводилась к тому, что завтра в два часа дня ровно «ближний круг» собирается в доме у Патриции. Насмешливый тон, который выдавала формулировка Джонса, внушил Кэролайн надежду, что с психическим и моральным состоянием шефа все в порядке. А она беспокоилась, да.
Немедленно набрав номер Роберта, Линн сообщила ему эту радостную весть, чтобы лично увериться в том, что ответственные разгильдяи Киты внезапно не забудут адрес сотрудницы своего отдела.

В два часа следующего дня ровно красный Феррари уверенно припарковался напротив дома Новак, вне всякого сомнения, заняв чье-то кровное парковочное место и ничуть не устыдившись собственному непотребному поведению. Кэролайн, в черных туфлях на высоченных каблуках, которые сегодня были чуть толще, чем обычно, в кожаных штанах с несколькими серебряными цепочками, в плотной белой майке и накинутой поверх нее косухе с изрядным количеством металла в отделке, то есть в наряде, выдававшем в ней человека, не имеющего привычки передвигаться по улице зимой пешком, грациозно вышагивала в направлении цели, игнорируя валивший хлопьями мокрый снег, как если бы он не падал ей в лицо, а шел где-то в параллельной реальности, когда на ведущей к дому дорожке ей повстречалась крайне недовольная чем-то женщина.

Кэролайн, в своем одеянии более походившая на подружку крутого байкера, нежели на секретаря президента солидной компании, расцвела в лучезарной улыбке и бодро выпалила:
– Добрый день, миссис Новак! – судя по возрасту женщины, другого варианта было не дано. – Я Кэролайн, подруга Патриции. Пат дома?
– «Подруга». Тоже из этой проклятой организации, которая сломала моей дочери жизнь? Почему бы вам всем просто не оставить нас в покое?
Улыбка Линн из приветливой превратилась в извиняющуюся.
– Вижу, вы уже успели познакомиться с мистером Джонсом. Ему порой не хватает тактичности, простите его. Вы же знаете, мужчины – большие дети: стоит оставить на минуту без присмотра, и уже хлопот не оберешься.
Эйлин Новак выслушала этот пассаж довольно-таки скептически.
– Не беспокойтесь, я пригляжу за тем, чтобы он вел себя прилично, – доверительно пообещала Кэролайн, которую было не пронять никакими подозрительными взглядами.
– Надеюсь, Патриция одумается и все-таки поменяет место работы.
– Вполне возможно, – невозмутимо кивнула Линн. – Вы позволите? Хорошего дня!
Две женщины, наконец, успешно разминулись на узкой дорожке.
– И, миссис Новак! – окликнула ее Кэрол, заставляя Эйлин обернуться. – С Патрицией все будет в порядке.
Есть слова, которым необязательно верить. Иногда их надо просто услышать.

Стоило нажать на кнопку звонка, чтобы обнаружить, что кто-то забыл запереть дверь. Чем Кэролайн сразу же воспользовалась, потому что погодка на улице была та еще. Старательно вытерев ноги о коврик в прихожей, Линн пролетела на звук голосов прямиком в кухню.
– Патриция, мистер Джонс. А где остальные? – как ни в чем не бывало защебетала девушка, хотя висевшее в комнате напряжение не ускользнуло от ее внимания. Но не нагнетать же обстановку еще больше! – Я принесла печенье, еще горячее.

С этими словами она водрузила на стол хрустящий бумажный пакет, который действительно притащила с собой из булочной, куда заехала по дороге. Объем порции был тщательно проконтролирован мисс Дэрингтон лично из расчета на то, что поглощать содержимое будут, как минимум, трое взрослых мужчин, а этих проглотов попробуй накорми. Правда, подобной цели никто перед собой и не ставил: одним печеньем все равно сыт не будешь.

Кэролайн тут же деловито разворошила лоно этого гигантского продовольственного мешка, отдаленно напоминавшего габаритами те, в которых продают сухой корм для больших собак, и извлекла оттуда два пакетика поменьше. Кухня наполнилась уютным запахом свежей выпечки.

– Амаретто и сливочная карамель, – прокомментировала Кэрол, ставя обе упаковки на рабочую поверхность недалеко от плиты и оборачиваясь к Патриции. – Джезва найдется?

+2

5

Когда в квартире на Mallord Street зазвонил мобильный телефон, принадлежавший одному из владельцев квадратных метров, на надрывающуюся технику никто внимания особо не обратил. Произошло ли это потому, что аппарат был предварительно забыт в прихожей, надежно упрятанный на молнию во внутреннем кармане куртки, или потому, что его счастливый обладатель, стоя в воинственной позе посреди гостиной, был слишком поглощен процессом, общественности было неизвестно, да и навряд ли сей факт стал бы ее достоянием хотя бы по тем причинам, что сам владелец надрывающейся техники не был уверен в его, факта, достоверности.
- Или ты сейчас пьешь это добровольно, - решительно произнес Роберт, нависая над полулежащим на диване братом, тем самым загораживая ему обзор идущего по спортивному каналу футбольного матча, который и сам бы, на самом деле, не отказался посмотреть, - или принудительно, и я волью в тебя это собственноручно. - Отказаться-то бы не отказался, но долг звал, и даже несмотря на то, что медиков младший Кит не переваривал хронически, вспоминая тот взгляд, которым на него смотрел главврач, когда они вместе с Пат уговаривали вышедшего всего-то пару дней назад из комы пациента отпустить домой, пренебречь указаниями принимать "вот это лекарство, мистер Кит, Вы меня слышите? Это лекарство по три раза в день!" совесть не позволяла.
В этот момент в очередной раз за прошедшие после выписки дни Раймонд взглянул на Дезмонда волком.
- И не смотри так на меня, все равно не отстану, - улыбнулся последний, прекрасно зная, как брата раздражала подобная лишняя опека. Да этому Македонскому, если бы дали волю, он бы на следующий день после Рождества восвояси упрыгал. Не сказать, что Роберт его не поддерживал, но, во-первых, здоровье брата было выше его эгоистичных предпочтений, а, во-вторых, когда тебя за шиворот держит хоть и хрупкая, но решительно настроенная девушка под именем Патриция Новак, далеко, если честно, и не убежишь.
- И о том, что я - чертов никудышный диктатор, можешь тоже не говорить, - довольно добавил Дезмонд, едва его родственник открыл рот, чтобы в очередной раз, как подозревал парень, уверить его в том, что переваливание вон того форварда по полю намного полезнее для его состояния, чем растворяющийся в теплой воде кремовый порошок.
- А я и не собирался, - парировал атаку Алекс, аккуратно переползая к другому концу дивана, чтобы хотя бы одним глазком лицезреть, как Барселона расправляется с Мадридом. - Я всего лишь хотел предупредить, что тебя, судя по рингтону, домогается Дерингтон, а ты уже минуты три не берешь трубку, - взглянул на брата с ангельским видом старший из Китов, не без злорадства наблюдая, как тот, чертыхнувшись, бросается в коридор. "ГОЛ!" - вдруг закричали по ту сторону экрана, и Рэй не упустил момента выругаться в свою очередь. Да, навряд ли он подозревал о том, что имея брата-близнеца у него будут такие трудности с просмотром спортивных передач.
- Засранец, - пробормотал Алекс, когда Роберт наконец изъял на свет энергосберегающих ламп собственный мобильник и из прихожей послышалось бодрое: "Да, красавица". Бодрое до поры до времени, потому что затем до ушей старшего из Китов донеслись какие-то трудно разбираемые ласковые извинения, и, хмыкнув, Александр сделал из вредности звук по-громче.

Вернувшись обратно в гостиную, Роберт старался выглядеть как можно менее озадачено. Но чем старательнее он пытался себя контролировать, тем, как ни парадоксально, шире становилась его улыбка.
- У меня появился новый довод в пользу так не нравящегося тебе лекарства, - с непричастным видом снова завел младший Кит старую шарманку, усаживаясь рядом с братом. - Если ты сейчас его не примешь, то есть риск, что завтра сил высидеть объяснения нашего дражайшего шефа тебе не хватит. - "Нужны они мне были сто лет в обед," - сначала удивленно подняв бровь, затем ответил Александр пожатием плеча, и Роберт уже открыто ухмыльнулся.
- Как хочешь. Но довожу до твоего сведения, что собираемся мы у Патриции, - довольно констатировал Кит. - Умница, - проговорил он двумя минутами позже, когда чашка с лекарством опустела.

Когда братья подъехали к дому семьи Новак, минутная стрелка на часах предательски перевалила за отметку "12" и уже как половину первого деления устремилась навстречу третьему часу пополудни. Несмотря на то, что, как предполагал Роберт, Пат навряд ли бы хотела лишних ушей у их обещающего быть достаточно душещипательным разговора, выбор парковочных мест близ пункта назначения был на удивление скуп. Поэтому, на мгновение замерев в нерешительности, желтое Alfa Romeo все-таки двинулось вперед, невозмутимо паркуясь у обочины. И Роберту очень хотелось надеяться на то, что отогнать свою машину он успеет быстрее, нежели водитель запертого им красного Ferrari решит сдавать назад. Даже зная о том, как Кэрол холила и лелеяла собственную машину, факт того, что у него буквально вчера закончилась страховка, начальника отдела безопасности несколько напрягал.
Однако едва мужчина попытался выбраться из средства передвижения, старательно кивая в такт убедительным доводам брата на тему: "Кто такой Морган Джонс и под каким соусом его стоит есть", как, едва подав дверь от себя, последняя мягко столкнулась с чем-то явно живым и явно просто проходящим мимо. Вот черт.
Олицетворение эпитета "явно" тут же отскочило в сторону, возмущенно вскрикивая.
- Мэм, простите, ради Бога! - начал Роберт, уже просто выпрыгивая из машины и стараясь не оборачиваться на брата, представляя его выражение лица. У него и так сейчас, похоже, проблем хватало. - Я Вас не заметил, - опрометчиво закончил реплику младший Кит, еще не выпрямившись в полный рост после низкой посадки автомобиля, когда на его голову обрушилась женская сумочка. - Ладно, так и быть, заслужил, - не преминул прокомментировать совершенное начальник отдела безопасности, с шипением потирая ушибленное место и поднимая глаза на стоявшую напротив него то ли жертву, то ли уже охотника, коим оказалась дама уже явно в возрасте и, судя по выражению лица, вполне готовая замахнуться своим саквояжиком снова.
- У Вас, похоже, вообще нет глаз, молодой человек! - возмущенно воскликнула она, одаряя младшего Кита уничижающим взглядом, на что последний лишь вздохнул: так деликатно по поводу того, что у его машины были чересчур тонированные стекла, еще никто не выражался.
- Прошу прощения еще раз, Вы сильно ушиблись? - аккуратно и с крайне виноватым видом произнес Роберт, практически рефлекторно протягивая к женщине руки, желая убедиться, действительно ли с ней все в порядке, зная себя и то, как он резко открывал двери, но тут же получил по ним многострадальной сумочкой. - Эй, я всего лишь хотел помочь! - с видом оскорбленной невинности отозвался парень, но ответом ему послужил лишь ледяной взгляд.
- Вы уже помогли, - холодно проговорила дамочка, несмотря на эмоциональный всплеск быстро взяв себя в руки и гордо при этом вздернув подбородок. Однако едва она, видно, собралась покинуть неприятную ей компанию, как из машины, насладившись спектаклем вдоволь, выбрался Алекс. И женщина, словно что-то вспомнив, замерла и одарила двух практически идентичных мужчин тяжелым взглядом.
- Вы ведь тоже к Патриции, верно?
Однако раньше, чем Роберт, сообразив, с кем имеет дело (то-то эта дамочка ему кого-то напоминала!) успел открыть рот, гладко перейдя с тирады на вежливое приветствие, оборону принял на себя брат. Поэтому решив, что этим двоим лучше не мешать и наконец вытаскивая из машины закупленную не далее, как полчаса назад провизию, младший Кит очень жалел, что рядом нет стенки, о которую можно было бы пару раз приложиться головой.
Потому что испортить отношения с матерью практически единственной представительницы женского пола, которая действительно понравилась Александру Киту, хоть последний это и упорно отрицал, в первые же секунды знакомства являлось просто высшим пилотажем. Что ж, теперь он, кажется, понимал, что имела в виду Кэрол, когда смотрела на него с улыбкой и приговаривала: "Ты у меня способный!". И, усмехнувшись и поставив автомобиль на сигнализацию, Роберт с самым дружелюбным выражением лица:
- Рад был познакомиться, миссис Новак! - направился по заснеженной дорожке к дому.

Дверь оказалась удачно открыта.
- Остальные здесь, - радостно оповестил Роберт, заслышав в коридоре знакомый голос и проделав путь на кухню, полагаясь лишь на собственный слух. Ладно, практически на собственный слух. - По крайней мере, какая-то их часть. Привет, красавица, - улыбнулся он, на секунду притягивая женщину к себе, но тут же отстраняясь, переключая свое внимание на постепенно заполняемый снедью стол. - От нашего - вашему, - бодро отрапортовал мужчина, аккуратно водружая на горизонтальную поверхность звенящий содержимым полиэтиленовый пакет с логотипом местного магазина. - Текила, вино, виски. Если кто-то пьет ликеры, то здесь еще Sheridan's. - И младший из Китов широко улыбнулся, больше обращаясь улыбкой к аудитории, не включавшей в себя их шефа. - Вы из таких, Патриция, мистер Джонс? Мы с братом не знали, кто что предпочитает, поэтому взяли всего по чуть-чуть.

+2

6

Последние дни Алекс в тихушку ненавидел весь мир. Когда под натиском брата и Патриции его выписали намного раньше положенного, он даже не представлял, чем ему это все обернется. Алекс терпеть не мог лекарства. Не потому что они какие-то невкусные или попросту противные, а просто сам факт. Он ненавидел болеть. А тут еще посткоматозное состояние. Ах да, старший Кит успел заболеть. Да, не надо было так стремглав выбегать из клиники, когда тебе кричат "Там снег идет!", а потом проскользить по тротуару прямо в сугроб.
Его брат, его собственный брат стал его же мучителем, ибо лекарств в виду болезни, пусть и в не самой сложной форме, стало в два раза больше. А еще  он не давал ему смотреть матч с участием любимой команды. Нет, он жил в Мадриде, но это ни в коем случае не Реал.

Рэю стало в один миг плевать на лекарства, на пропущенный гол во вражеские ворота, вообще на его состояние. Причем, он даже не знал, от чего конкретно: возможности услышать всю правду от Джонса, возможности все ему высказать или от осознания того факта, что он увидит Патрицию. После того, как, очнувшись после комы, он ее увидел, что-то изменилось. Но все-таки больше Киту хотелось сказать все, что он думает о Джонсе. И репетировать он начал еще в машине.

Ах да, машина. Гонка на работу приостанавливалась на зимнее время: мотоцикл в данном сезоне был бесхозен и абсолютно бесполезен. Поэтому каждое утро Роберт ехидно улыбался, а Алекс, тоскливо глядя в гараж, садился в его неприлично желтый автомобиль. Раньше он был неприлично красным, как мотоцикл старшего из близнецов, но с некоторых пор Дезмонд решил перекрасить свой автомобиль. Не каждый вынесет с утра пораньше "Цвет твоего автомобиля глубже и ярче моего!", особенно когда парковочные места находятся так близко друг к другу. Поэтому неприлично желтый.
- Тебе дверь, может быть, открыть? - как бы заботливо поинтересовался Роберт у брата. Алекс на это лишь фыркнул и демонстративно стал ждать, скрестив руки на груди.
- Я жду, о несчастный, - выдал он голосом древнегреческого актера эпохи Эсхила.

Снег. Еще и этот чертов снег, - отплевывался Алекс, выходя из машины. Он чувствовал себя ребенком: Дез заставил его нацепить полосатый шарф, один из тех, что зачем-то впервые в жизни подарила мама на Рождество, куртку с теплым подкладом, даже обувь всю нормальную спрятал, пока тот спал. В общем, одел, укутал и вручил в руки таблетки для укрепления иммунитета.  Но это было самым малым: его ждал Джонс. Из-за неизвестных планов которого он попал в кому. Парня в очередной раз передернуло.
- Чертов Морган Грозный, - бурчал он, выходя из машины. Он намеревался высказать еще раз всю свою речь, подготовленную для шефа, но...
Мама Патриции. Эйлин Новак. Которую Роберт чуть не сбил, открывая дверь. Алекс решил чисто из чувства мести вернулся тут же в машину, наблюдая за уже явно обиженной на жизнь и на всю организацию "Око" и извиняющимся братом. Когда она уже сказала все, что думала и собралась уходить, Кит вылез из автомобиля, ошарашив женщину окончательно.
К Патриции они, к Патриции, конечно.
- Здравствуйте, мисс Новак. Не знаю насчет брата, но я лично к мистеру Джонсу, - грозно начал он. - Мне ему надо мноого чего сказать.
- Аааалекс, - протянул Роберт, пытаясь его остановить.
- Что "Алекс"? Что "Алекс"? Из-за Джонса я лежал в коме почти неделю, потом я простудился и вообще..! - рыкнул он.
И вообще, мне кажется, что я влюбился, надеюсь на обратное, но мне кажется.
- В коме? - удивилась женщина. Или постаралась удивиться.
- Так что не думайте, что ему произошедшее сойдет с рук, беру под свой контроль его жесточайшее наказание, - уверенно и твердо заверил Алекс миссис Новак.
- Хм, удачи вам, - оглянула еще раз близнецов женщина, наконец уезжая по своим делам и оставляя свой дом на растерзание такой ненавистной ей уже компании.
- Удачи мистеру Джонсу, - пробурчал Алекс, наконец входя в дом.

Послышались голоса. Видимо, с кухни. Звон купленных бутылок. Дезмонд долго смотрел на брата, который просил виски, а тот чуть ли не вопил, что антибиотики пьет последний день и что пить ему уже можно. Кит протоптался на пороге, скидывая жаркую обувь и не менее жаркую куртку и шарф и проходя, используя, естественно, исключительно интуицию, в помещение, где все и собрались.
- Итак, все в сборе, я смотрю. Доброе утро, - оглядел он собравшихся и потирая руки, все еще холодные после той минутной прогулки от машины до дома. - - Роберт, мне сразу виски, - кинул он брату, а после вперился глазами в искомый объект. Алекс прошел мимо Патриции. Как-то испугался. Да и он предпочел все же начать с Моргана, а потом уже, после половины бутылки виски, а намеревался он выпить всю емкость,  вернуться к разговоры с Пат. Он не знал зачем, но даже разум подсказывал, что это сделать надо. - Я присяду можно? - Алекс сел на ближайший барный стул. - А то я все еще на восстановлении после комы, - как бы случайно напомнил он. - Кстати, мистер Джонс, я сразу к делу. Не знаю, как остальные, но мне вот очень интересно узнать, меня даже подтряхивает, как хочу узнать, о целях и причинах того взрыва. Хочется знать, что я не зря лежал при смерти неделю и претерпел несколько сложнейших операций. Вы знаете процент смертных случаев при операции на позвоночнике и спинных мышцах? А извлечение инородного тела из мышц голени? Слабо, а, мистер Джонс? Вы-то тут же сбежали!

+1

7

То, что ему здесь были не очень рады, Морган чувствовал практически всеми возможными фибрами души и локаторами, на время претензий Эйлин Новак свернувшими активную деятельность в радиусе трех метров минимум от доверенного им объекта. Поэтому Джонс был безмерно благодарен Патриции за то, что она избавила его от лишнего голоса разума, пытающегося втолковать ему, что он был не прав. Но если самого себя Морган Джонс еще мог убедить, что "не прав" в его случае вполне может считаться синонимом фразы "адекватно аморален" по отношению к собственным сотрудникам, то с миссис Новак дела обстояли как-то тяжелее.
- Заходите, - проговорила, наконец, Патриция, когда след ее матери уже поостыл, хоть и угрожающе маячил на бледно-сером горизонте, и Морган подавил желание облегченно вздохнуть. Против него, кажется, была против сама природа, и Джонс был ощутимо рад, что во время продвижения по карьерной лестнице у никогда не было достаточно времени, чтобы лишние минуты тратить на взгляд в окно и сопоставлять, насколько солнце или остальная лунная чушь благоприятствует его начинаниям. Лондон всегда славился туманами. И если в этом Альбионе ориентироваться на погоду да собственное настроение, единственная перспектива, которая может ожидать в будущем - какой-нибудь вшивенький клерк в ближайшем банке или менеджер-консультант в магазине постельного белья. А Морган всегда считал, что его хватит и на что-то большее, чем просто перекладывание замусоленных бумажек из одной стопки в другую. Так что на собственную жизнь, какой бы непростой она ни была, президент Око дурной привычки жаловаться не имел, и заводить ее в сложившихся обстоятельствах также не собирался. Хоть Морган и понимал, что за все нужно платить, и опыты 8 отдела  навряд ли удалось бы списать со счетов заслуг его организации, но также Джонс понимал, что платить можно по-разному. И в этот раз ему выставили слишком большой счет за оказанные услуги. Всему есть свой предел, особенно тогда, когда вооруженный вопрос из поколения в поколение перекладывался с отцов на их собственных детей.
Нет, даже из-за подобного расклада война не стала для Моргана чем-то личным, делом пресловутой чести. Но я обещаю тебе, Джеймс, что мы еще повоюем.

Дорогу на кухню было забыть сложно, практически невозможно. Что поделаешь, если воспоминания в памяти еще были свежи за прошедший месяц, и Морган едва заметно усмехнулся на реплику своей сотрудницы о возможных масштабах знания ситуации со стороны ее матери.
- Я прекрасно осознаю это, мисс Новак, - уверенно проговорил шеф, делая первый шаг в сторону коридора, ведущего на кухню, оплот, не сохранивший, как надеялся Морган, отголоски их минувшего разговора, - но я также знаю то, что Вы - умная женщина. Поэтому мне навряд ли мне пришлось бы иметь дело со столь отягощающими наше нынешнее положение последствиями.
Засунув руки в карманы темных, почти черных джинс, Джонс почувствовал себя увереннее. У него не было слабостей. Всего лишь, о чем он прекрасно знал, свои собственные недостатки.

Как и  ожидалось, она потребовала от него ответа с порога. Что называется, скажите спасибо, что не набросилась с кулаками, да не в этом была суть. Если бы подобные выходки были в стиле Патриции Новак, согласитесь, навряд ли президент Око пошел бы к ней на поклон, сколько бы он подобного наказания и ни заслуживал.
И, не внимая уговорам по пути на кухню, Морган лишь качнул головой и улыбнулся, когда, едва президент Око открыл рот, в дверь дома Новак снова постучали.
- Простите меня, Патриция, - проговорил Джонс, и это даже прозвучало вполне прилично в сравнении с тем, если бы он просто промолчал. - Но я не собираюсь несколько раз выступать на бис. - И, криво улыбнувшись, Морган сделал финальный шаг по коридору в сторону заданного изначально направления.

Чисто теоретически, Джонс был удивлен дальнейшим происходящим. Чисто практически - изображал, что шок лишил его дара речи, скептически подняв бровь, упершись поясницей в невысокую столешницу и сложив руки на груди. И это состояние господина президента было вызвано отнюдь не тем, что его секретарша, видимо, порадовавшись по поводу исчезнувших стандартов офисной одежды, которые она, в принципе, тоже не слишком соблюдала, пустилась во все тяжкие своего обширного гардероба. Просто несмотря на то, что хоть Джонс в адекватности своих сотрудников был в большинстве ситуаций полностью уверен, то максимум, что он ожидал после случившегося, так это то, что его общими усилиями привяжут к стулу и будут пытать, и причем это будет еще не самый страшный расклад, так как президенту Око удастся выгадать десяток лишних минут своей суматошной и щедрой на сюрпризы жизни. Поэтому когда на кухню вихрем всепоглощающего оптимизма ворвалась мисс Дерингтон, вооружившаяся пакетом с провизией, а за ней - братья Киты, явно подошедшие к вопросу с более философской точки зрения, Морган лишь пару раз моргнул, мимолетно думая о том, а не устраиваются ли здесь сразу поминки. Впрочем, Джонса уже радовало, что они не собираются пить за упокой души заместителя начальника отдела безопасности его компании (стучать по дереву президент Око не собирался, так как в приметы особо не верил), а остальное оставалось уже делом техники. И именно этот момент подобных рассуждений, занимающих голову Джонса, вышеупомянутый Александр Кит избрал для того, чтобы почтить его собственным вниманием. Морган, конечно, понимал, что право заткнуть юнца было разве что в его должностных полномочиях, но ему даже было интересно, из чего может состоять предвзятое мнение по поставленному вопросу.
- Присаживайтесь, мистер Кит, - вклинился в монолог Джонс, словно любезный хозяин, внимательно разглядывая приземлившегося на стул неподалеку от него молодого человека.

Если быть честным, а Морган всегда старался быть таковым с самим собой хотя бы потому, что лгать себе любимому невыгодно и попросту неинтересно, то Александр имел тенденцию симпатизировать президенту Око с большим успехом, нежели его брат. Нет, Джонс не отрицал то, что и Роберт, если тому захотеть, и агентов шелковыми сделает, и по государственным и не слишком делам прибежит вовремя, да еще и отчеты ровной стопочкой сложит. Единственное, что несколько коробило Джонса, что складывались отчеты ровной стопочкой не на его столе, а на рабочем месте мисс Дерингтон. Морган, само собой разумеется, ни в коем случае не воспринимал парня никем другим, нежели просто квалифицированным сотрудником, потому что, упаси Господи, мисс Дерингтон ему и в офисе хватало. Просто когда узнаешь, что твой же начальник безопасности спит с твоей же секретаршей, чувствуешь, что по классическим канонам шефского дела кто-то грамотно метит на твое место. Только вот загвоздка: Око никогда не было образцовым примером правительственной организации. Размечтался.

Когда Александр перешел к делу, Морган сразу дал себе установку на то, что вне зависимости от того, что бы парень не сказал, он должен заранее подписать ему амнистию в связи со случившимся. Да, едва Джонс об этом подумал, как заместитель начальника отдела безопасности не преминул ему об этом напомнить, поэтому под конец гневной тирады Морган уже позволил себе усмехнуться.
- Слабо, а, мистер Джонс? Вы-то тут же сбежали! - с видом победителя на тотализаторе закончил старший Кит, и, вздохнув, президент Око слегка наклонился вперед, так и оставляя руки сложенными.
- Александр, - начал шеф терпеливо, доверительно заглядывая молодому человеку в глаза, - я прекрасно знаю какой ценой Вам досталось Ваше здоровье. Более того, - Морган выставил вверх указательный палец, на всякий случай напоминая, что не любит, когда его перебивают, - если Вы предпочитаете в нашем разговоре цинизм, скажу, что из больницы я, как Вам было угодно выразиться, сбежал также по тем причинам, что торопился ознакомиться со выставленными мне из госпиталя счетами как раз за те операции на позвоночник и спинные мышцы, хирургическое вмешательство при извлечении инородного тела из мышц голени, а также, если не ошибаюсь, еще несколько интересных названий, которые я, к сожалению, повторить не могу, не ознакомлен близко с медицинскими терминами. И заметьте, старался это сделать до того, как правительство попыталось заморозить наши банковские ячейки. - Президент Око выдержал паузу, давая время парню осмыслить сказанное. - Я рад, что Вы с нами сейчас, мистер Кит, - произнес он, понижая голос до полушепота. - А теперь простите, но я должен сделать важный звонок. - И, подав корпус вперед, тем самым отрываясь от столешницы, Морган хлопнул Алекса по плечу и отошел к окну.

- Мистер О'Конелл, - усмехнувшись, проговорил шеф, когда на том конце сняли трубку после непродолжительных длинных гудков, - Вы там еще не замерзли?

Отредактировано Morgan J. Jones (2011-08-07 00:37:57)

+2

8

Когда прогремел взрыв, Фрики сначала подумал, что это такая злая шутка. Однако через пару секунд попыток спастись он окончательно понял самую что ни на есть суровую правду жизни: Морган Джонс был не просто президентом Око, он был самой последней сволочью на этой поганой мутировавшей планете и даже Хантер со своим особенно предвзятым отношением ко всем мутантам и Фрики в частности представлялся сволочью меньшей. Хотя Ричарда в момент взрыва и нападения Ящеров не было, поэтому Шон решил, что он ему это еще и не раз припомнит.
Если будет возможность, конечно.
В какой-то момент О'Конеллу показалось, будто он опять в том треклятом подвале, который так отчаянно периодически возвращается в его сознание: ощущения были, так сказать, как будто его опять по голове огрели каменной плитой с потолка или откуда она была, Фрики не помнит - видать, память хоть чуть-чуть да отшибло. В общем, итог таков: голова болела нещадно. А еще что-то придавило руку. Во всем остальном охотник чувствовал себя почти прекрасно: еще бы прекраснее он бы себя чувствовал, если бы его выписали тогда, когда сказал врач, а не через неделю, потому что очередная медсестра проверещала что-то про суперновые анализы. Или женщины сошли с ума, или это их специальность такая: пациентов мужского пола изводить. Фрики постоянно меняли гипс, делали перевязки, на его вопросы "Зачем?" и "Разве так делается?" он получал лишь хлопающие ресницы. Лишь спустя пару дней после начала его импровизированного заключения ему удалось выбраться. Направился он сразу в ту же палату, что и остальные: седьмая реанимационная. Один из начальников отдела безопасности и даже самый главный и прямой начальник самого О'Конелла находился в тяжелом состоянии.
Но больше пяти минут и пары вопросов у его брата или Новак ему не позволила толпа из ординаторской.
Не то чтобы Шон не любил женское внимание. Оно ему просто как-то уже побоку было. Что шесть лет назад, что месяц. Он всегда ставил себе вполне определенные цели и не любил распыляться попусту. К сожалению, медсестры язык мутанта разумного воспринимать и понимать не желали.

Шон О'Конелл сбежал из уже настолько ненавистной ему больницы накануне Рождества. Сразу же помчался в свою квартиру, на ходу вызванивая Глока, которого в этот день как раз выписали и строго настрого приказали ни в коем случае не возвращаться - его лечащий врач почти что получил инфаркт, когда в очередной раз увидел своего пациента с чашкой кофе и тонкой струей дыма, идущей из-за его спины, за которой он спрятал сигарету. Они отпраздновали это Рождество вместе. И как и многие предыдущие. Хотя вечером ему пришло смс от Патриции: "Алекс очнулся". Просто и коротко. Можно пить не за упокой, а даже за здравие - 5 дней комы это уже отсутствие надежды.
На следующий день Шон даже вернулся в больницу, пока весь медицинский персонал, по крайней мере, та его часть, которая его знала в лицо, отсутствовала на обеде, решив проведать начальников и Новак. Все живы, все хорошо.
А Джонс сбежал. Тогда в кафе, пока старший Кит спал, Пат твердила: "Это не просто так. Он нам еще все объяснит". Фрики и Роберт лишь удрученно кивали головами: они в это уже слабо верили. Хотя хотелось бы.

Однако в то утро, под покровом снега Шон даже и вспоминать не желал это "хотелось бы". Потому что он, конечно, мужчина спортивный, к экстремальным обстановкам привыкший, но черт побери этого Джонса. Сложно было прогноз погоды что ли посмотреть?
Почему Фрики мерз на улице под снегом? Все дело в том, что Морган Грозный по одновременно понятным и вовсе нет причинам счел нужным проследить за домом Новаков, пока будет проходит "сбор" участников сиего странного и такого необходимого собрания. О'Конелла за стенами дома удерживало только то, что им всем наконец расскажут, что произошло, почему и что вообще дальше делать. Он не знал, думали ли о недавних событиях в самом центре Сити остальные вылезшие и выжившие, но было очевидно, что если о мутантах раньше только догадывались, то теперь о них будут знать. Теперь все будут искать у тебя татуировку в форме этой треклятой ящерицы. Теперь смотреть будут лишь косо и с подозрением. Мир вновь изменился. Как будто опять Саргас.
Шон приехал к дому Новаков, точно следуя указаниям президента: ровно в 13:00. Остановить машину в квартале до места назначения и дойти пешком, обходя дома. Сделать максимальные усилия, чтобы даже Патриция не знала о наличии охотника из Око, прочесывающем местность. Пройти мимо рядом стоящих домов и проверить на предмет наблюдения. Ждать на крыше у трубы, скрываясь в дыму и за кирпичной кладкой. Войти последним, когда в дом войдут сам Джонс, Дерингтон и братья Киты. Если первую и третью позиции списка Фрики еще понимал и ожидал, то вторая до сих пор ввергала в стопор. Но на крыше он исправно сидел и даже с биноклем.
В такие моменты он свою работу любил, а шефа - люто ненавидел. Не из-за снега, нет. Просто тот всегда знал, что этому охотнику мало обычной перестрелки: ему нужна настоящая игра типа стелс, где требуется хоть какая-то стратегия. Слишком любить свою работу нельзя.

- Уже иду, шеф, - Фрики положил трубку и аккуратно и медленно спустился ко входу в дом. Судя по звукам и тому, что Шон видел за окнами, можно было сразу заходить с задней двери на кухню. - Мистер О'Конелл, вы там еще не замерзли? - бурчал он себе под нос, передразнивая голос Моргана. - Нет, здесь всего-то снегопад и всего-то непривычный минус, но ничего, я же ваш собственный пес, которого вы держите на поводке, - продолжал он выражать свое недовольство, которое по максимуму нужно было скрыть при входе в дом.
Хлопнула дверь, Фрики стряхнул снег с куртки, головы и протоптал порог заснеженными ботинками. - Ну что, снова всем здрасте, - чуть шмыгнул он замерзшим носом. - Мистер Кит, вы наливаете? Пожалуйста, можно немного, а то я за эти час с лишним почти окоченел, - он потом понял, что так прямо просить вообще-то нельзя, но стоп. Это же неформальное собрание развалившейся организации. - О, эм.. мистер Кит, - обратился он теперь к единственному сидящему Алексу, - надеюсь, вы себя уже лучше чувствуете.
- Фрики, если ты хотел уделить мне, как начальнику, особое внимание, то спешу заметить, что отсутствие сиего вопроса/пожелания/напутствия/сожаления в твоей речи звучало бы гораздо лучше, - охотник сглотнул, глядя на не самое доброе выражение лица Раймонда из всех, что ему довелось увидеть.
- Я так понимаю, что я, естественно, последний, поэтому официально все объявляется открытым? - посмотрел он на Джонса.
Только попробуй мне выдать байку типа "Я должен был спасать 8 отдел". На потолок заберусь и на люстру подвешу.

+2

9

Патриция, как раз ставившая чайник, усмехнулась на замечание о том, что она умная женщина. Кажется, Морган Джонс был единственным человеком на свете, достаточно опытным и умудренным жизнью, чтобы в 21 уже называться женщиной. Это льстило.
- То, что я не всё рассказываю своей матери о собственной жизни, ей не вредит, - заметила она, - мне могут сниться кошмары об этом, - она сделала ударение на слове «мне», - но я сделаю все, чтобы подобные кошмары не беспокоили её, или кого-либо из моей семьи. Всё же, - она повернулась к Джонсу, уже устроившемуся за обеденным столом, - я не могу скрывать от них абсолютно всё. Например, счета из больниц.
Это была небольшая шпилька, и все же она не могла повредить разговору – её начальник наверняка понимал, что, после содеянного им, ещё по крайней мере пару месяцев Новак не сможет сдерживать себя и не упоминать об этом в самом ехидном тоне.
Но давать ответ на её законный вопрос он все-таки отказался – сославшись на то, что не собирается выступать несколько раз. Не успела Патриция уточнить, что он имел в виду, как во входную дверь постучали.
Решив, что Эйлин что-то забыла, Пат двинулась обратно по коридору – но не успев сделать и трех шагов, была сбита кем-то, определенно бывшим Кэролайн Дэрингтон в другой, их старой и – как теперь понимала Патриция – совершенно нормальной, по сравнению с нынешней, жизнью.
- Выглядишь, - Патриция запнулась, подбирая подходящее слово, - хорошо, - иногда она все-таки была больше англичанкой, чем ирландкой, а значит, умела держать себя в руках, - прости, не хочу показаться не вежливой или, упаси Боже, не гостеприимной, и всё же - что ты тут делаешь?
И тут Кэролайн сделала то, что любила делать, кажется, больше всего на свете – подставила собственного шефа.
- А где остальные? – прощебетала она, вытаскивая из пакета свежую выпечку, как будто надеясь, что запах так вскружит Новак голову, что она забудет обо всех своих утренних недовольствах. Но Патриция славилась умением держать себя в руках – по крайней мере, перед лицом хорошего угощения.
Она повернулась к Джонсу так быстро что, будь она машиной, послышался бы визг, а в воздухе запахло бы жженой резиной.
- Только не говорите, что вы…
- Остальные здесь! – раздался в коридоре радостный голос Роберта Кита, а затем и сам его обладатель появился на кухне, с радостной улыбкой на лице направляясь к Кэролайн.
- Я брежу, в коме или все ещё сплю? – вырвалось у Патриции, застывшей на месте. Пока она пыталась выйти из ступора, глава её отдела, не теряя времени, полез целоваться к секретарше – слава Богу, не ко своей собственной.
Кажется, пришло время брать ситуацию в свои руки – черт возьми, это был её дом или как?
- Вы, двое, - ледяным тоном начала Пат, усаживаясь поудобнее на дальнем конце обеденного стола, прямо напротив Моргана Джонса, всем своим видом показывая, что раз им так хочется похозяйничать на её кухне, то теперь она и пальцем не пошевелит, - не на моей кухне. И вообще не в моем доме. Снимите квартиру, в конце концов. Джезва на полке, второй шкаф от окна, на самом верху. Виски ирландский? – она повернула к себе бутылку, - нет, конечно нет, вы, британцы, кажется, вообще не разбираетесь в алкоголе. Мистер Кит, раз уж вы так любезно занялись напитками, - она кивнула головой в сторону бара, находившегося за её спиной, - нижняя полка, открытая бутылка.
И тут до кухни, наконец-то, добрел Александр. Миновав Патрицию, он тут же набросился на Джонса. Кажется, её все-таки перестали расценивать как человека, живущего в этом доме большую часть времени, а не свалившегося в гости, как снег на голову.
- Пока мы не начали, скажу сразу – надеюсь, вы все уберетесь отсюда через полтора часа, - сказала она самым любезным тоном, но очень громко, так, чтобы все услышали, - а если нет – придется иметь дело с моей матерью.
Судя по вытянувшимся лицам братьев Китов – особенно Роберта – они тоже повстречались с Эйлин по дороге сюда. Патриция мысленно поздравила саму себя – вечером её будет ждать преприятнейший разговор, который она, после намечавшегося экстренного совещания, вряд ли будет иметь счастье пережить.
- Я надеюсь, ты не собираешься наливать Алексу ничего алкогольного, - прошипела Патриция, пока Роберт наливал ей виски, достаточно тихо, чтобы их больше никто не услышал, - если мы убьем его, тот врач найдет и убьет нас самих, - она, конечно, имела в виду главврача Госпиталя Святого Бартоломью, из которого они все сбежали не больше недели назад – и оказались в котором, естественно, не без помощи печально известного своими безумными планами Моргана Джонса.
Пока она отвлекалась, вышеупомянутый Джонс уже начал играть в любезного хозяина. На её кухне! В её доме! От злости Патриция залпом осушила первый бокал виски и потянулась за бутылкой, чтобы налить себе ещё. Виски до обеда? Оставалось надеяться, что её отец об этом не узнает.
К третьему бокалу – было некоторое преимущество в том, что никто не замечал её в этой компании любезных, а главное любящих друг друга сослуживцев – Патриция готова была принимать ставки в забеге Александр Кит против Моргана Джонса. К четвертому она собиралась решить, на кого поставит сама. Из размышлений её вывело появление продрогшего до нитки Шона О'Конелла. Патриция выругалась про себя - расслабилась она на хорошей работе и стабильной зарплате. Ещё месяц назад каждое её утро сопровождал ритуал обхода всего дома и проверки улиц из окон на наличие слежки.
На кухне становилось тесновато.
- Вы что, решили превратить мой дом в свой новый офис? – вырвалось у девушки. Наконец-то на неё обратили внимание – все обернулись к ней, - послушайте, мистер Джонс, я очень терпелива сегодня даже для самой себя. В конце концов, я единственная защищала вас до последнего дня и была уверена в том, что под вашими действиями тогда, в 8 отделе, скрывалась какая-то серьезная причина. Я готова закрыть глаза на Кэролайн, хозяйничающую на моей кухне, я готова перетерпеть всё, что скажет мне вечером моя мать о её встрече с Робертом Китом, я даже забуду о том, что Александр, кажется, считает, что пришел к вам домой, а не ко мне. Но будьте уверены – если ваши объяснения не будут скорыми и – не дай Боже – если они меня не удовлетворят, то следующим больным в коме, у чьей постели мы будем собираться на Рождество, станете вы.

+3

10

Выглядишь … хорошо, – с запинкой сообщила Патриция, вызвав у довольной произведенным впечатлением Кэролайн улыбку:
– Спасибо, твоей матери тоже понравилось.
Прости, не хочу показаться не вежливой или, упаси Боже, не гостеприимной, и всё же - что ты тут делаешь?
Линн открыла было рот, чтобы ответить, но отразившаяся на лице в виде поползших наверх бровей работа мысли заставила девушку повернуться от Патриции к их общему боссу и демонстративно упереться руками в талию.
– Вы ее не предупредили! Мистер Джонс, это…
Остальные здесь, – радостно возвестил знакомый голос, и в кухню, прервав поток то ли возмущения, то ли нравоучений, с издававшими характерный звон пакетами наперевес, вплыл один из братьев Китов. Освободившись от своей ноши, он первым делом направился к ней, и Кэрол, так уж и быть, позволила Роберту себя обнять и легко боднула его в плечо лбом вместо приветственного поцелуя.

После этого Кэролайн оставалось только вздохнуть, возвращаясь к теме разговора.
– Извини, Патриция, я была уверена, что ты знаешь. – Используя ладонь в качестве импровизированной ширмы, Линн чуть подалась вперед и доверительным (и кстати, очень громким) шепотом, прибавила:
– Все вопросы к шефу, – разумеется, не преминув потыкать указательным пальцем свободной руки в сторону означенного субъекта.

Вслед за тем, переглянувшись с Дезмондом, Линн деловито отправилась на поиски джезвы, следуя указаниям хозяйки этого временного приюта безумных, особо не обращая внимания на появление новых действующих лиц в замкнутом пространстве кухни Новаков. По возможности не обращая. Патриция, кстати, держалась молодцом, не выходя из себя и в то же время не давая спуску собравшейся здесь толпе самоуверенных мужчин, – умение, которое Кэролайн искренне импонировало, тем более что она сама при этом могла спокойно заниматься самым умиротворяющим на свете занятием – варкой кофе.

– Привет, мальчики, – все же на мгновение обернулась она к появившимся последними Александру и Фрики, не ожидая ответной любезности, и тут же снова вернулась к своему занятию, краем глаза поглядывая за разворачивающимся «спектаклем в интерьере».

В конце концов, я единственная защищала вас до последнего дня…
Линн хмыкнула вполголоса, но возражать вслух не стала из внезапно посетившего ее приступа миролюбия. Ну, и еще потому, что все это время продолжала упорно делать вид, что ей ровным счетом ничего обо всем этом неизвестно.

Вообще говоря, было довольно забавно наблюдать, как почти все по очереди один за другим требуют от шефа объяснений, в более или менее ультимативной форме. И вот такое безобразие творилось бы ежедневно в кабинете у Джонса, не сиди она у него в приемной. Должен бы ценить.
Кэролайн успела уже составить для себя частную коллекцию "наездов", и не совсем понятно, какая сила вдруг заставила ее вмешаться в течение событий, но, тем не менее, Линн это сделала.

– Патриция, не кипятись, – она осторожно дотронулась до плеча девушки. – Мистер Джонс сейчас всем все объяснит. Правда, мистер Джонс? – угрожающе уточнила Кэрол, сохраняя, впрочем, самое любезное выражение на своем личике.

– Алекс, – вторая рука секретарши президента Око легла на плечо Кита Сидящего, – надеюсь, ты не будешь помогать Патриции убивать нашего босса, потому что в процессе все еще рискуешь пострадать сам, Роберт из-за этого повесится с тоски, и мне не в кого будет швыряться тарелками во время ссоры, а это, согласитесь, настоящая катастрофа, потому что тогда достанется всем выжившим. Хм, и у меня кофе сварился.

В абсолютной невозмутимости Кэролайн вернулась к плите, сняла с нее джезву и налила первую порцию кофе в одну из найденных в соседнем ящике чашек, молчаливо поднеся ее Киту Эр-Дэ, но очень быстро поняла по его взгляду, что так же молча объяснить, чего она от него хочет, у нее не выйдет, поэтому пришлось-таки выразить свои мысли в устной форме, хотя и предельно лаконично:
– Виски.

Она взглядом указала на чашку, блюдце с которой держала в руках, и, дождавшись, когда Роберт выполнит свою часть операции, без лишних слов передала сосуд мистеру Джонсу.

+1

11

Ни дать ни взять, но в голове Роберта, с какой стороны не посмотри, творился самый натуральный totum revolutum, что в переводе с заумно-адвокатского латинского на стыдливо-просторечный английский означало не что иное, как полный сумбур. Этот самый "полный сумбур" имел наглость пахнуть шоколадными Captain Black, которые, отмахиваясь от ехидных замечаний Алекса на тему собственных пристрастий, младший Кит курил исключительно в периоды особенно черной меланхолии, и прозаичными мечтами о позвякивающей где-то в сумке с остальным алкоголем текилой. Роберт чувствовал прямо-таки чрезвычайную биологическую потребность исполнить если не ритуал жертвоприношения, так хотя бы тот, в результате которого вкусовым рецепторам придется поверить визуальным и окончательно дать понять бестолковому авантюристу, варварски используя нейроны в качестве почтовых голубей, что, вообще-то, лимон и бурая соль - это убийственная для достаточно молодого английского организма гадость, однако спустя несколько шебутных минут, во время которых окружающая президента Око компания становилась пестрее, а невидимая удавка на горле шефа - туже, начальник отдела безопасности был уже готов поднять белый флаг, дабы избавить себя от неожиданно свалившейся на него сомнительной в своей почетности роли местного бармена. Потому что всем, что от него требовали, было виски. Причем ирландский, выуженный откуда-то из закрамов бара семейства Новак, потому что принесенный своими начальниками виски Патриция беспрекословно забраковала. Кит вдруг вспомнил, за что он любил Италию: там на конференц-посиделках не боялись понижать градус. А здесь даже подобной аномалии не требовалось. Поэтому чопорная Англия всегда будет на периферии сознания отдавать дубовыми бочками, запахом свежевыкрашенной алой телефонной будки и самоуверенностью в силу взращенного на лондонских просторах футбольного клуба. Хоть классика уже приелась, но Роберт отчетливо сознавал, что продолжал любить свою страну. Бестолковый патриотизм, от которого снова захотелось курить. Вот уж точно - редкая гадость, - едва заметно поморщился Роберт, уже практически оформив мысль о лежащей в заднем кармане брюк зажигалке, как Алекс, посчитав уместными время, место и, что самое главное, публику, наконец получил шанс апробировать собственные философские изыскания на радость Джонсу. Равнодушно пожав самому себе плечами, мол, чем бы близнец не тешился, начальник отдела безопасности, впрочем, был по-прежнему морально готов поджечь приторно пахнущий фильтр, как, уже второй раз одарив его грозным взглядом, Патриция пихнула его под локоть, подставляя под льющуюся из уже початой бутылки свой бокал, с которого, пожалуй, и началась вся остальная катавасия. "Мистер Кит, раз уж вы так любезно занялись напитками," - по-доброму передразнил коллегу Роберт, с тоской глядя, как зажигалка падает на пол. Обычно тот, кто платит, и заказывает музыку, верно?
Это был какой-то неправильный мир, и неправильные пчелы делали в нем неправильный мед.
Впрочем, они здесь все заплатили сполна, - мог бы философский заметить какой-нибудь дотошный зевака, и был бы, несомненно, прав. Но Роберт решил, что, пожалуй, он еще не дорос до того, чтобы забивать себе голову подобной ерундой.
- Я надеюсь, ты не собираешься наливать Алексу ничего алкогольного. - Все читали "Гарри Поттера"? Если бы парень не знал, с кем разговаривает, и верил бы во всякую мифологическую дребедень, он бы, пожалуй, поверил, что Волдеморт, груша для битья кинематографа, ожил в какой-то параллельной вселенной и наслал на него василиска. Когда тебя и медийное искусство двадцать первого века разделяет катастрофа, раздутая до Grand Canyon, наступает период, когда детские сказки заменяют тебе утреннюю газету, и ты забываешь про существование утренних новостных телепередач. Впрочем, познания Роберта в той вселенной как раз заканчивались на таких душещипательных подробностях. И то только потому, что его брату пришла в голову гениальная мысль, что тренировать итальянский можно и на хронике "Corriere della Sera".
Наверное, ему в какой-то степени должно было быть стыдно. Вполне вероятно, что он не был никому ничего должен.
- ... если мы убьем его, тот врач найдет и убьет нас самих, - не преминула вернуть начальство к изначальной теме разговора Пат, и рука Роберта вовремя дрогнула, приподнимая горлышко бутылки над бокалом ровно тогда, когда жидкость в нем достигла цивильного уровня.
- Боюсь, Алекс опередит врача и убьет нас раньше, если свой виски-таки не получит, - помимо безыдейности, голос младшего Кита отличался, пожалуй, только показным оптимизмом, пока он на пару с агентом наблюдал за тем, как на избранной мизансцене разворачивается водевиль. Несмотря на то, что босс всегда отличался изрядной выдержкой, сейчас его выступление тянуло, пожалуй, разве что на троечку, и Роберту на долю секунды стало его жалко. На долю секунды потому, что Кит сам бы отнюдь не отказался от того, чтобы не просто услышать объяснения, а, всего лишь каких-то пару дней назад, буквально выбить их из шефа не самым цивилизованным и безболезненным способом. Самосуд страшен не в своей жестокости, а своей спонтанности. И ходили слухи, что Джонс никогда не любил сюрпризы.
На задворках сознания мелькнула безбашенная мысль о том, что при должном старании яблочный сок может быть очень похож на виски, но Роберт быстренько отмел ее в сторону, решив, что все еще хочет жить. Алекс бы уличил его в мошенничестве еще до того, как сделал бы шаг в его сторону. Чертов братский чаннелинг.
- Поэтому пока не будем загадывать и порадуемся, что он решил заняться Джонсом, - мило улыбнулся начальник отдела безопасности, подавая наполненный напитком бокал Пат. А затем еще один. И еще и еще. - Но это не значит, что ты должна пить за двоих, - уверенно, но предельно мягко успел возразить Роберт, наливая бокал вошедшему О'Конеллу, прежде, чем его подчиненная вспыхнула на манер пресловутого christmas tree.
Апокалипсис для Око не мог наступить в день взрыва офиса потому, что его первые претензии продрали глаза только к сегодняшнему полудню.
Когда не менее фееричная, чем на минус первом, речь Патриции оборвалась, на сцену театра абсурда как обычно грациозно шагнула Кэролайн, и, как ни странно, наряд собственной - какое страшное слово! - девушки младший Кит отметил только сейчас. Прежде, чем согласиться с приверженностью Кэрол строгому стилю (а сегодня, пожалуй, более чем), Роберту пришлось мысленно сосчитать до трех и напомнить себе о том, что самоконтроль - это святая составляющая его убогой профессии, но столь полюбившейся ему работы.
- ...Роберт из-за этого повесится с тоски, и мне не в кого будет швыряться тарелками во время ссоры, - на этом моменте младший Кит прыснул, возвратившись наконец к сложному выбору между текилой и сигаретой. Эта была определенно единственная женщина, которая имела особенный потенциал толкать его в сторону скользкой дорожки тогда, когда можно было бы и дальше наслаждаться твердой почвой под ногами. Тряхнув головой, дабы отогнать иррациональные мысли, как раз в тот момент, когда Дерингтон констатировала о том, что кофе пора снимать с плиты, Роберт принялся устраивать на "пересечении" фаланги большого пальца и запястья темно-красную соль и чувствуя себя при этом последним наркоманом, так и не удосужившись поднять зажигалку.
Правильно: пора бросать и переставать помимо печени гробить собственные легкие.
- Виски, - тем временем, одарив его красноречивым взглядом, произнесла Кэрол, и, стараясь не смахнуть заготовленное, младший Кит уже наработанным движением долил остатки напитка в шефский кофе.
А теперь им всем, пожалуй, следовало взять минуту тишины. Шестьдесят секунд - самое оно, чтобы босс, наконец, высказался - и дело было кончено.

+1


Вы здесь » S A R G A S » Большая игра. » I've got answers to all your questions


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно