Всегда и всем было хорошо известно, что утро понедельника есть самое паршивое время суток в неделе, у которого не было ни изгоев, ни любимчиков, ни хоть каких-либо, даже с ноготь мизинца, моральных принципов. В объятиях этой нехитрой политики большую часть своей сознательной жизни нежился и Морган Джонс до тех пор, пока не свалился с кровати ранним зимним утром второго вторника 2137 года. Несмотря на то, что положенные здравоохранением пару часов до здорового сна были украдены, президент Око, скоротав время за своим в последнее время хобби - перещелкиванием новостных каналов - все-таки списал произошедшее на магнитные бури, посчитав не более, чем досадным недоразумением, и поспешил вернуться на удобный матрац, едва прошло достаточно долгое время с того момента, как солнце скрылось за горизонтом. И вот здесь не тут-то было! Потому что не ведающего о существовании коварных планов мужчину неожиданно явившаяся напасть настигла в предрассветные часы четверга, решив затем, что неплохо было бы еще и шефа попреследовать, из-за чего инциденты с падениями повторились еще в пятницу, субботу и воскресение точно по расписанию. Единственное, что на рассвете среды сценарий несколько изменился, и сварливая старушенция Судьба добилась того, что Джонс не просто в очередной раз скатился на свидание с паркетом, едва успев выбросить вперед в условном рефлексе руки, смягчая падение, но еще и получил на сонную голову - и по ней же - большим коричневым плюшевым мишкой, который занимал как минимум треть положенной шефу половины импровизированного супружеского спального ложа, что по воле необходимости, проказливого случая и одного убалтывающего очевидными разумными доводами язычка он делил не с кем иным, как с собственной секретаршей.
Ирония судьбы, но утром уже следующего понедельника с кровати Морган не упал. Под конец недели, став умнее и вызубрив наизусть имена большинство хороших и не очень дикторов, грозный на фоне офисной мебели и, хотелось бы надеяться, вне ее Джонс в качестве выработанной стратегии избрал путь удаления в охапку с подушкой на стоящий в гостиной диван, благо мисс Дерингтон, будучи достаточно чуткой личностью во время бодрствования, ночью спала хоть и не мирно, о чем красноречиво говорили маневры шефа, но крепко.
И на том спасибо, - приходил к выводу Морган, устраиваясь по-удобнее на диване, зевая и практически моментально проваливаясь в царство Морфея.

Все, кто принимал участие в пиршестве в доме у Патриции Новак, когда шеф, наконец, удосужился объясниться за свое неподобающее начальству поведение, разлетелись по назначенным маршрутам практически сразу, как правительство объявило Ящеров законом, а его, Моргана, организацию, - вселенским злом, и Джонсу было жаль, что он не смог присутствовать на той "церемонии посвящения" в рыцари этой шайки парламентских рептилий. Наверняка Джеймс сверкал от счастья, стоя подле королевы, когда она разглашала информацию о существовании не совсем нормальных людей на весь мир. Нет, как могло бы показаться, Морган не был озлоблен. Но имел же он право немного позлорадствовать на нервной почве, верно?
Так что если не вдаваться в более подробную историю того, а как рядовых и не очень сотрудников Око вообще угораздило вляпаться в подобное, то все началось с самолета. Да, именно в нем так хорошо знакомые шефу высокие шпильки под различными благовидными предлогами вроде: "Чтобы Вам не дуло!" и "Чтобы Вам было не жарко!" вместе со своей обладательницей оккупировали изначально место у иллюминатора, а затем, приблизительно спустя десять-пятнадцать минут, едва самолет набрал заданную капитаном воздушного судна высоту, стянули с него выданный заботливым экипажем плед: на Джонса перелеты всегда действовали усыпляюще, и он едва прикрыл глаза, чтобы подремать, спрятавшись от кондиционера с помощью приличного куска темно-бордовой шерсти. Ах, если бы он знал, что это было только начало.

- Кстати, - Морган взглянул на стоящего по левую руку от него риэлтора и вопросительно вскинул бровь, когда парень испуганно попятился, стараясь побыстрее добраться до распахнутой за его спиной двери.
- Вы хотели что-то еще? - аккуратно переспросил тот, начиная под шумок листать зажатую в его руках папку с документами и проверяя наличие всех подписей. Эта странная пара, мужчина и женщина сильно младше его, зарезервировали этот дом еще из Англии, спросив по телефону только количество квадратных метров и уточнив месторасположение - практически пригород Мюнхена. Сказали, что вылетают на днях, и все к их приезду должно быть готово. Так что отосланный агенством парнишка просто поскорее стремился оформить необходимые бумаги и, покончив с миссией, стремился убраться восвояси. Тем более у него не было времени на то, чтобы увещевать фактических клиентов тогда, когда был шанс поймать еще пяток-другой потенциальных.
Джонс, перешагнув через упавший чемодан, в это время благодарно придержал расторопному агенту по недвижимости дверь и продолжил допрос, пока парень старался уместить папку с договором, копию той, которая осталась в холле теперь их с мисс Дерингтон дома.
- А сколько в этом доме спален? - был задан вопрос больше для проформы, нежели для действительной информации прежде, чем работник агенства бодрым шагом устремился вдоль расположенного перед домом зимнего сада, прямиком к припаркованной у дороги Volvo.
- Одна! - послышалось уже на той стороне улицы.
Джонс почувствовал, что ему становится хуже.
- На двести квадратных метров?! - рявкнул он в тот момент, когда послышался звук заведенного мотора, и включив поворотник, из автомобиля донеслось:
- Все претензии предъявляйте нашему офису! Удачного дня, - и, взвизгнув шиповаными шинами, машина сорвалась с места.

Простояв в дверях еще секунд пять, Джонс плюнул на это дело и, со злости хлопнув дверью, с саркастичной улыбкой обернулся в сторону своей секретарши и по совместительству не только.
- И как Вам это нравится? - разведя руками возмущенно вопросил официально бывший президент Око. - Herzlich willkommen, miss Derington! Желаю нам с Вами побыстрее разделить между собой кровать и диван. Больше резервировать дома я Вам не доверю.

Отредактировано Morgan J. Jones (2011-07-20 23:39:57)

Это было невыносимо. К подобному выводу Джонс пришел еще тогда, когда в пятнадцатый раз за день услышал это слово. И все природные и не очень катаклизмы, которые происходили на протяжении того времени, пока его сотрудница, не вооружившись открытой на новое, тщательно подделанное имя кредиткой с лежащей на ней финансами компании, не добралась до ближайшего офиса Europcar, были приурочены лишь к одному главенствующему в жизни мисс Дерингтон событию:
- Это все из-за того, что Вы оставили мой Феррари мокнуть под лондонским дождем! - заявила эта взбалмошная девица после того, как, пересмотрев не один десяток машин абсолютно дикой на взгляд Моргана расцветки, не ткнула пальцем в вульгарного цвета Ламборджини, но не облегчив тем самым положение консультанта, у которого за времяпрепровождения в здании филиала компании личного секретаря президента Око выработался тик. У бедного парня даже не оставалось сил и желания, чтобы оценить длину, то есть ее отсутствие, выбранного мисс Дерингтон для этого визита межнациональной важности платья, одного из тех, которые бесконечной вереницей появлялись парой дней ранее из ее чемодана.
- Ваш Феррари, мисс Дерингтон, - уже практически бездумно защищаясь, проговорил Джонс, с сомнением поглядывая на это новоприобретенное средство передвижения, - души не чает в своем гараже. Так что не пытайтесь давить на жалость, уже пробовали.
На что его дражайшая "супруга", гордо вскинув и так зачастую обращенную аккуратным носиком к небу сообразительную головку, с демонстративным видом оскорбленной невинности процокала от главного входа в Europcar до двери водительского сидения этого рыжего монстра и, грациозно открыв дверь, уселась за руль.
- Не хотите - как хотите, мистер Джонс. Присаживайтесь.
Моргану показалось, что к этому заявлению явно не хватает фразы вроде: "Вам же хуже", но промолчал, не удержавшись в другую очередь от того, чтобы насмешливо взглянуть на увязавшуюся за ним в вынужденную ссылку сотрудницу.
- Хотите порадовать МакЛорена тем, что, выжив после взрыва, я скончался в автомобильной аварии?
- Не нравится - идите пешком!
- Десять миль? - выразительно поднял бровь в ответ на заявление Джонс и, дав почувствовать мисс Дерингтон вкус близкой победы, вдруг фыркнул: - Да вот еще! - и, развернувшись на пятках, направил свои стопы обратно в несчастный офис.
Гулять так гулять!
Через непродолжительное время томительного, как надеялся Морган, ожидания со стороны его ненаглядной секретарши рядом с ярко-оранжевым Ламборджини припарковался светлый Бентли Континенталь. Тонированное стекло со стороны переднего пассажирского сидения медленно сползло вниз, давая любому желающему лицезреть матово-морковный кожаный салон автомобиля, откуда ехидно донеслось:
- Догоняй, дорогая!
Даже уже подъезжая к первому перекрестку, который располагался в значительном удалении от трагично пострадавшего, но и настолько же обогатившегося офиса известной компании проката, Джонс так и не понял, что сказала ему напоследок недовольная собственной машиной женщина.
Единственное, в чем он был свято уверен, так в том, что было это что-то нелицеприятное.

Но случилось все вышеописанное несколько позже, чем, стоя напротив документально заверенной "спутницы жизни", президент Око критически скривился, прослушав ничем не примечательное для него предупреждение.
- О, поверьте, мисс Дерингтон, как раз забыть о том, что мы с Вами - семейная пара, крайне трудно, - от собственного сарказма, как бы это не нравилось его собеседнице, Морган, естественно, отказываться не собирался.
И почему у всех секретарша как секретарша, а у него - несомненно, хоть и ответственно относящееся к своей работе, но своенравное, сумасбродное, "гламурное" шпилечное создание? Подавай ей ее красный Феррари! А полет на луну она, случайно, не желает? Вдруг мистер Кит не справится с доставкой на дом.

Едва Джонс протопал к стоящему в комнате креслу, поспешив скорее менее, чем более комфортно в нем устроиться, как не дипломированная метательница грозных взглядов со времени отказа поездки на пароме поспешила уведомить его о том, что гардеробная этого дома оказалась слишком мала именно для его, Моргана Джонса, самого любимого костюма и пальто.
- Снимите с тех вешалок пару Ваших сумочек от Hermes и не пытайтесь делать вид, что им там самое место, - равнодушно пожал плечами шеф, не собираясь поддаваться на провокацию, - можете убрать их вон на ту полку повыше, если не хотите, чтобы из-за моего отправленного туда костюма Вам пришлось лишний раз прикасаться к утюгу. - Под конец дружеского совета Джонс любезно улыбнулся:
- Из этого следует, что Ваш Феррари не идет Вам так же, как и мой тренч. И это самый жалкий упрек, мисс Дерингтон, который мне когда-либо доводилось слышать. Не считая сотни Ваших других.

Увидев на лице своей в последнее время ворчливой по определенному поводу "пассии" милую улыбку, Морган сначала насторожился, но виду не подал, так и оставшись в расслабленной позе сидеть в оккупированном кресле, когда за соответствующим выражением лица сотрудницы прозвучал абсолютно бесхитростный по сути вопрос, и Джонс на секунду задумался. Обед, в принципе, был положительной перспективой после доброго на новости разной степени паршивости утра. Только Морган не был готов принять ни единое из предложений мисс Дерингтон в таком виде, в котором оно преподносилось.
- Выберемся в город, - уверенно кивнул в ответ Джонс. - В ближайший супермаркет, и я бы не отказался приготовить что-нибудь сам.
Интересно, что ты скажешь на это, "дорогая".

Когда Морган учился в Кембридже, он прошел достаточно своеобразный факультативный курс, который назывался "Теория хаоса". Он шел всего пару месяцев, состоял преимущественно их лекций, и по окончанию университета Джонс иногда думал, куда же его и еще группку таких же сумасшедших готовил странноватый профессор с вечно сползающими на нос огромными очками в роговой оправе? "Вы все поймете", - сказал он на последнем занятии, и аудитория дружно хмыкнула, переглядываясь: "Наивный!". Однако в тот день, когда на порог офиса компании ступила не кто иная, как мисс Кэролайн Дерингтон, Джонс был поспорить на пару сотен фунтов, что знает, что думал в тот момент профессор:
Наивные!
Потому что свою секретаршу Джонс не слишком - как бы правильно выразиться? - опасался, когда она представляла собой результат, преломленный через уравнение хаотичных систем: в этом он немного, но разбирался. Но когда женская стервозность оказывалась помноженной на старательно изображаемый порядок, то здесь уже шеф вскидывал руки и приговаривал: "Увольте!". И тут же моментально, прочистив горло, исправлялся: "Ах, простите. Уволить?"

– Мой Феррари ко мне не только не идет, он ко мне даже не едет! И это всецело Ваша …заслуга.
Глядя на свою суженную-по-неволе, президент Око улыбнулся так, как обычно улыбался особо выгодным инвесторам и предельно сладким голосом, на который был способен больше морально, чем физически, умиротворенно проговорил:
- Я польщен, мисс Дерингтон, что Вы так цените мою... заботу.
И если Вы не услышали ничего кроме того, что было сказано, то, вполне возможно, так оно и есть.

Тирада была яркой и животрепещущей. Крайне озабочено кивнув между словосочетаниями "оторвать кости от кресла" и "даже не доплачиваете!", Морган как можно более искренне попытался показать, что да, действительно, астрономы не ошиблись, и Земля на самом деле начала в эти минуты крутиться вокруг мисс Дерингтон. За несколько лет работы Джонс в принципе усвоил, что в присутствии его личного секретаря ей просто противопоказано крутиться вокруг чего-либо - а, очевидно, особенно кого-либо - еще, иначе вокруг этого самого кого-либо рисковали перестать крутиться в основной своей массе не такие уж и кардинально коварные мысли. Но что поделаешь: штампы - они такие штампы!..
Выдержав умеренно театральную паузу после гневного восклицания, шеф внимательно взглянул на сотрудницу:
- Видишь ли, дорогая, - размеренно, словно подражая собеседнику, проговорил он и резко поднялся с кресла, в два шага преодолевая расстояние от действительно удобного кресла до многострадального шкафа, усеянного вокруг чемоданами, большинство которых, между прочим, шефу не принадлежало, и решаясь тем самым, что называется, в буквальном смысле взять ситуацию в свои руки. - Позволь, - не слишком магическими пасами Джонс переманил дизайнеров раздора в собственные руки и только тогда счел необходимым продолжить: - ... я не настолько бесчеловечен, как тебе кажется. Как видите, мисс Дерингтон, у Вас теперь свободны руки, и от высоких гардеробов простой народ придумал чудодейственное средство, - чуть развернувшись, Морган проворным движением явил прежде указанное глазам собственного личного секретаря: - Знакомьтесь, мисс Дерингтон, это стул. Стул - мисс Дерингтон, - чтобы затем не слишком компромиссно, но с непричастной улыбкой продемонстрировать сотруднице две занятые причудливо подвешенными сумочками вешалки, ставшие ранее камнем преткновения. - И по поводу недоплаты: помните, мисс Дерингтон, теперь мы с Вами состоим в браке, - на секунду могло показаться, что на лице у шефа отразилась красноречивая гримаска, но он быстро исправился, приняв вид, вполне достойный Римского Папы: - и теперь в основе наших с Вами отношений лежит бескорыстность, - сделав паузу, Джонс цинично несколько мрачно усмехнулся: - и общий банковский счет, поэтому не думаю, что эта тема претендует на какие-либо дальнейшие притязания.

– А до супермаркета мы на чем будем добираться, на такси? Еще один аргумент в пользу того, что надо было разрешить мне перевезти сюда мой Феррари!
Уже направив свои стопы к двери и набросив на ходу пальто, Джонс несколько озадаченно обернулся, обматывая вокруг шеи шарф в красно-белую полоску:
- Вы что-то имеете против такси, мисс Дерингтон? Если мне не изменяет память, риелтор должен был оставить нам пару номеров, - на секунду задумавшись, Морган вдруг просиял, словно мальчишка, получивший на Рождество долгожданный подарок: - Впрочем, если Вы так настаиваете, мы вполне можем пройтись пешком!
И с чем-то из разряда: "Um Abenteuer, lieber Freund!" и бодро насвистывая какую-то песенку, Джонс поспешил на улицу.

Когда мисс Дерингтон защебетала о возможных перспективах вполне невинной прогулки на своих двоих, Морган лишь хмыкнул: не добавь она притяжательное «своего» к очень интересной фразе «в непосредственной близости от тела», и по отношению к собственному секретарю Джонсу хватило бы фантазии представить очерченного на асфальте мелом человечка, обнесенного по периметру лентой  с надписью «Crime scene», как оптимистичную перспективу собственного будущего. В отличие от такого симпатичного способа смерти, как быть похороненным заживо под останками собственного офиса, этот вариант президент Око обозначал как «пал смертью храбрых». За свободу и независимость. Вполне возможно. Вот если бы ещё брак был настоящий, глядишь, было бы ещё увлекательней. А так как фиктивным был брак, значит, была и фиктивная супружеская смерть.

Джонсу казалось, что он рассуждал честно, пока непроизвольно прогинался под цепкой хваткой, чтобы после снова расправить плечи; учитывая, в их сторону повернулась пара минующих участок их дома голов, кажется, выглядели они достаточно колоритно. Чудесно.
Гулять так гулять.

В остальном президент Око не сомневался ни в первой угрозе, ни во второй,  ни в третьей. Мужчина вполне гармонично изобразил удивление и тоску одновременно:
– А я так надеялся, что обратно пойду налегке, мисс Дерингтон. Мечты, говорят, должны сбываться, – Морган невинно улыбнулся, выглядя на фоне покладистого секретаря чуть менее аномально, чем мог бы до этого и при других обстоятельствах: – Так через сколько, Вы говорите, подъедет таски?

Смиренно наблюдая за пейзажем во время короткого путешествия на четырехколесном транспорте и украдкой разминая начавшую затекать благодаря чужой мертвой хватке конечность, Джонс не заметил, как они достигли места назначения – если не точки невозвращения, учитывая атмосферу неизменного дружелюбного противоречия, преследующую шефа и секретаря за всё время совместной работы, грозящую перерасти в скромный компактный Апокалипсис.

Рыба Моргана прельщала, с точки зрения ужина, гораздо больше, чем мясо, и он почти собирался уведомить об этом своего секретаря, но откровенность мисс Дерингтон его неизбежно остановила. Джонс переквалифицировался в поклонника всех вариаций мясных блюд мгновенно. Растянувшись в немного аллигаторовой улыбке (но всё-таки с намёками на вегетарианство), президент Око доверительно покосился на свою новоиспеченную «женушку»:
– Так и быть, пока я буду заниматься куропаткой, я отдам чеснок под Вашу ответственность. – И, заметив проходящего мимо свидетеля их ломаемой комедии, Морган быстро превратился в образцового мужа, немного повышая голос: – Ни в чём не могу отказать любимой супруге.

Оказавшись перед прилавком с вином, едва сдержавшись от того, чтобы закатить глаза, Джонс ощутил, что он близок к тому странному состоянию, которое, кажется, называлось «обречён».
Однако стоило продавщице отвесить поздравления, как Морган, спрятав прищур и следом добродушно усмехнувшись, улыбнулся настолько очаровательно, насколько был способен, с самым обыденным видом по-хозяйски пристраивая ладонь на талии своей «непомерно счастливой» «половинки». Раз уж персонал врёт как дышит, то стоило ли отказывать себе в удовольствии импровизированного концерта? Практика была явно не антагонистом их «гениальной» легенды. Во взгляде шефа заиграли тщательно выверенная доза умиления напополам с весельем и, продержавшись на несколько секунд дольше приличий, Морган взглянул на продавца с наивной признательностью авансом:
– Мы на Вас так рассчитываем. Этот вечер должен быть идеальным!

Совершенно отчаявшись на моменте, когда его дражайшая фиктивная супруга остановила свой восторженный выбор на белом вине, под конец молодожён к собственному удивлению держал несколько приобретенных бутылок словно ценный трофей, даже форсировав события их упаковки, пока его секретарь не успела переметнуться в другую крайность.

– Ты наверняка знаешь, дорогая, что под белое полусладкое не идут морепродукты, – Джонс почти мурлыкал. – Поэтому моя куропатка на ужин остается в силе.
И, подцепив Дерингтон за ладошку в нужном направлении, Морган не без злорадства подтолкнул секретаря в отдел специй, к нужному прилавку, отличному от всего, что может быть связано с рыбой.

Морган всучил головку чеснока в женские загребущие когтистые лапки с чувством выполненного долга у самой кассы и, устроившись за спиной, уже смирившись с неразделенной будущей долей носильщика, закрыл пути к отступлению. Фантазия рисовала маленькую пакость в качестве мести за насильственную дегустацию.

Такси оказалось припаркованным у входа, поэтому дорога домой вышла благоприятной и гораздо более желанной, нежели пешком: учитывая солидный вес накупленной провизии, Джонс не испытывал ни малейшего желания подвергать свою руку новому нападению чужой крепкой хватки.

Едва им стоило перешагнуть порог, как Морган, уже поглощённый грядущим процессом, сбагрил пальто в руки своему секретарю с комментарием «Можете повесить и моё заодно», окрылённый перспективой нового опыта приобщения к кулинарному искусству бодро прошествовал прямиком на кухню.

Отредактировано Morgan J. Jones (2013-11-08 16:12:57)