Чарли решительно ничего не понимал. Последние несколько часов не оставляли сомнений, что паровоз реальности со свистом промчался мимо Спаркса, захватив с собой некую важную деталь, которая все немедленно поставит на свои места. Казалось бы, после того, как полгода назад Восьмой отдел взлетел на воздух, а мутанты стали полноправными членами общества, Ящеры должны были превратиться в мирную организацию, работая в которой можно опасаться разве что умереть со скуки. Но вместо этого для начала посыпались сообщения о нападениях на мутантов, потом выяснилось, что их организовали вовсе не перепуганные граждане старушки Британии, что ещё можно было как-то объяснить, а свои же, «сверхспособные» товарищи по ДНК. Мотивация последних для Спаркса была загадкой: зачем истреблять себе подобных, тем более когда мутантам на блюдечке преподнесли свободу, равенство и братство (хотя бы законодательно). Но сегодня безумие перешло все границы: совершено нападение на Аннет. На Аннет! В голове не укладывается. Несмотря на то, что Шоу работала в отделе безопасности, она всегда казалась Чарли самым безобидным существом на планете. И напасть на Аннет было… как пнуть беспомощного котенка. Стоит ли говорить, что Спаркс не испытывал большой симпатии к людям, пинающим беспомощных котят?..
В общем, проблема была налицо. Столкновения мутантов нужно предотвратить? Нужно. Заставить нападавших на их сотрудника понести заслуженное наказание – дело чести? А то как же! Ждать больше нельзя? Несомненно. Вот тот-то и оно.
Справедливо решив, что не только его светлую голову способны посетить такие гениальные мысли, Чарли направился прямиком туда, где решаются все вопросы по отмщению, предотвращению и защите: в приемную главы отдела безопасности, по причине отсутствия Аннет, пустующую. Впрочем, пустовала она недолго: весть о произошедшем распространилась быстро, и в комнате скоро оказалась целая группа сочувствующих и переживающих. Переводя взгляд с одного напряженного лица на другое и понимая, что разговор не клеиться, Чарли решил затронуть непосредственно животрепещущую тему:
- Ну что, коллеги, какие мысли? Кто виноват, что делать?
Впрочем, на вопрос «кто» Спаркс уже знал ответ. По организации давно ползли слухи, что в нападениях виноваты оковцы. Однако Чарли не спешил соглашаться с этой заманчивой гипотезой и надеялся, что кто-то предложит альтернативный вариант. Ну или хотя бы объяснит Спарксу, куда катится этот чертов мир.

Отредактировано Charlie Sparks (2011-08-20 22:45:05)

Жизнь Венди Паркер постепенно возвращалась в нормальное русло. Казалось бы, после публичного признания существования мутантов и их появления в правительстве, можно было устроить потрясающее возвращение в лоно семьи. Но Паркер очень долго металась.
Во-первых, она, как жуткая перестраховщица, очень боялась, что остатки оковцев смогут продолжить преследования ее семьи, как ее уязвимого звена. Во-вторых, она не знала, с какими глазами появится перед мужем после того, как столько времени пропадала где-то неподалеку. В-третьих, она боялась, что дети или не вспомнят ее или не захотят снова жить вместе с ней, ведь они так быстро отвыкают и забывают окружение в силу своего возраста.
Как бы там ни было, первое время после публичного появления мутантов на белый свет, Венди запиралась в своем кабинете под предлогом катастрофической занятости. Она дневала и ночевала на работе. МакЛорен довольно долго наблюдал за этим, молча, Аннетт пробовала вывести начальницу на разговор, даже Шейле не удалось встряхнуть Паркер. Она мило улыбалась и снова закрывалась. Думала. Размышляла. Взвешивала. Пока в один из дней не зашла к МакЛорену, предупредила, что пару дней ее не будет, и поехала в Сассекс.
Так медленно туда еще никогда не ездила. Она была без подарков и без чемоданов. Венди ехала поговорить, правда, сама еще не знала о чем.
Остановившись в паре кварталов от дома своей семьи, больше по привычке, чем по необходимости, Паркер вышла из машины и неспешно двинулась в нужную сторону. Детские крики услышала издалека. Выходной, Энтони и Оливия катались на качелях, а Адам, судя по сказочным запахам, жарил барбекю на заднем дворе. Неловко вытягивая рукава пиджака и пряча в них пальцы, Венди шагнула на дорожку к дому. Она не знала, как себя вести и, честно говоря, просто ждала, пока дети ее заметят, молясь всем богам, чтобы они не слишком сильно забыли ее.
Первой ее заметила Оливия. Дочка прекратила раскачивать качели, на которых сидел ее брат, и пристально всматривалась в стоящую у калитки женщину.
- Лив, ну, ты чего?! – Раздался недовольный голос Энтони. – Мы же договори…Мама?
Недоумение в голосе слышалось четко и ясно, Венди не смогла сделать ничего большего кроме как, кивнуть как-то нелепо и шагнуть навстречу им обоим. Не заметила, как сама на бег перешла, Тони в один миг слетел с качелей и бросился к ней. Венди споткнулась и оказалась на коленях, в следующее мгновение ее погребло в объятиях сына и подоспевшей дочери. Она сбивчиво целовала их мокрые от слез щеки, гладила по волосам и повторяла только, что все будет хорошо, что теперь они всегда-всегда будут вместе и все будет хорошо. Она сама искренне верила в это. Ровно до того момента, пока не появился Адам, встревоженный детскими воплями. Помимо недоумения на его лице, от которого пробежал странный холодок….по правую руку от него стояла молодая привлекательная женщина.
То, что произошло дальше, можно было сравнить с жуткой древнегреческой трагедией. Прижимая к себе детей, Венди поднялась с земли и приветственно протянула руку женщине, представляясь просто по имени. Судя по лицу гостьи, о существовании миссис Паркер она знала и была не меньше мужа изумлена тем, что сейчас творилось на лужайке перед домом. Ей хватило тактичности сказать, что, пожалуй, семейству стоит сейчас о многом поговорить, и удалиться.
Адам скомкано позвал всех обедать, дети с радостью уминали все то, что было приготовлено, но не сводили с матери глаз, все время подпихивая ей еду из своих тарелок. Их пока не интересовало, где она была столько времени, что делала и почему не приходила к ним, они упивались тем моментом, что мама снова дома. А вот муж напротив. В его взгляде ясно читались сто тысяч вопросов о том, что же это за бред такой происходит.
Уходить спать сын и дочь катастрофически отказывались, но усталость и эмоциональное напряжение сделали свое дело. Около восьми вечера Венди целовала их в макушки и укрывала одеялом, после чего, глубоко вдохнув, спустилась в гостиную, где с бокалом бренди ее ждал муж.
- Прости, но, к сожалению, переодеться тебе не во что. Все твои вещи мы отправили твоим родителям, когда переезжали сюда. Но судя по качеству ткани твоего дорогого костюма, он не сильно мнется.
Венди чувствовала себя, как школьница, не выучившая урок, стоящая у доски на посмешище у всего класса, с неизбежным ощущением чувства вины и необходимости оправдываться.
- Я работаю. Работа неплохо оплачивается.
Она не могла подобрать правильных слов, чтобы объяснить мужу то, чем она сейчас занимается. Но, на помощь ей пришло телевидение. В тот самый момент, когда она заходила в комнату начинались восьмичасовые новости, и как раз, как она открыла рот с экрана начал вещать министр, который говорил о проблеме мутантов. За спиной у него стояли МакЛорен и Паркер. Адам перехватил взгляд супруги и достаточно быстро сообразил, что к чему.
- Скажи мне. Так ты умерла или нет?
Затем был долгий разговор, во время которого Венди, как могла, подробно рассказала мужу о том, что с ней произошло после аварии.
- Твоя сестра тоже с тобой?
Отрицательно мотнув головой, Паркер продолжала самый тяжелый монолог в ее жизни, пытаясь по взгляду Адама понять, как он ко всему этому относится. Тот старательно отводил глаза.
Через четверть часа она ехала в машине обратно в Лондон, пытаясь не дать слезам, что текли ручьями по ее щекам, мешать ей смотреть на дорогу.
….Так ты теперь мутант….Разве у мутантов может быть нормальная жизнь?....Неужели ты думала, что я вечно буду хранить верность тебе? Ведь я думал, что ты упокоилась с миром….Как ты могла так безответственно к детям отнестись….Анжела и я….мы вообще пожениться хотели. А что теперь?....Я не знаю, хочу ли жить с тобой снова. Слишком многое изменилось….
Она думала, что с публичным появлением после собственных похорон, сложности возникнут лишь с восстановлением документов. Но теперь ясно понимала, что ее ждет новый виток жизни, под названием бракоразводный процесс.
Днем работала, ночами изучала правовые документы. Адам был четко намерен отобрать у нее детей насовсем, пытаясь доказать несостоятельность, как презрительно выражался он, «мутанта» воспитать здоровых морально и физически детей. На каждом слушании Венди умирала, а потом, глядя на собственных детей, которые отказывались понимать то, что происходит, возрождалась снова. Корила себя порой за то, что делает. Ведь это Адам был с ними все это время, помогал им, воспитывал, но в то же время четко понимала, это и ее дети, которые любят ее не меньше, чем отца.
В связи с последними политическими событиями, суд решил поиграть в благородство и, придав ее дело публичной огласке, так же публично и официально оформил развод мистера и миссис Паркер, оставив детей с матерью, позволив отцу навещать детей по личной договоренности родителей.
Венди забрала детей в Лондон, купив квартиру чуть побольше, устроила их обоих в хорошую школу, нашла няню и начала строить свою жизнь по новой, уже в официальном статусе «мисс Паркер».
Жизнь вроде налаживалась. Если выбросить некоторые болезненные эмоциональные последствия развода, то все было прекрасно. Вот только когда она узнала о нападении на Аннетт, в душе Венди что-то тревожно заворочалось. Она всегда отдавала себе отчет насколько хрупким может быть спокойствие вокруг, и даже тонкий листочек может вызвать на воде большие круги. Но тут уже был даже не листочек, а булыжник, который вместо кругов, мог вызвать и цунами.
Ее приемная быстро наполнялась людьми. Венди никогда не любила, да и не умела особо ораторствовать. Просто она прекрасно отдавала себе отчет в том, что молодые и особо горячие, под влиянием своих способностей сейчас начнут рвать тельняшки на груди и призывать всех вокруг себя «к оружию». Это им сейчас было нужно меньше всего.
Венди сидела на месте Аннетт и внимательно изучала всех подходящих.
- Мистер Спаркс, - раздался ее тихий голос, - порядок вопросов у Вас, на мой взгляд, неверный. Потому что сначала надо во всем разобраться, а уже потом выдвигать обвинение.
Вдохнув поглубже, Паркер собиралась было продолжить, но услышала треск швов на куртке  Титании.
- Джой, - предупредительно произнесла она. – Я прошу тебя взять себя в руки. Видимо, из меня плохой наставник, раз ты до сих пор не научилась этого делать. Что ты предлагаешь? Выйти сейчас на улицы, всем «включить» свои способности и лупить всех и каждого, пока оковцев не найдем? А когда найдем, то без всякой доказательной базы перебьем всех сразу, а потом спокойненько обедать пойдем, довольные собой?

Отредактировано Wendy Parker (2011-08-26 09:32:19)

Спаркс готов был считать себя пророком. Не успел он предложить общественности тему для обсуждения, как ему мгновенно предоставили и виноватых, и меру пресечения, и моральное обоснование готовящегося мордобоя. Только Чарли ни первое, ни второе, ни третье не понравилось.
Впрочем, ладно, Джой всегда была несколько импульсивной. И разгромить Око она, похоже, готова даже без всякого повода, так что глупо было ожидать, что сейчас МакЭллан проявит терпение и рассудительность. Плохо только то, что она наверняка такая не одна. И даже голос разума в лице мисс Паркер может не справиться с количественным преимуществом радикально настроенных Ящеров. А сам Чарли – фигура незначительная, кто его станет слушать?
Но когда в приемную ворвался Белл, явно собираясь процитировать предложение Джой слово в слово, Спаркс забыл о своем намерении сидеть тихо и слушать старших и возмущенно заявил:
- И кому же «им», позволь спросить? Только не надо снова заводить песню про Око! Да, они порядочные мерзавцы, да, у них работают мутанты, но, если кто-то забыл, мы их не так давно разгромили, причем в прямом смысле! И вряд ли они так быстро опомнились, чтобы почти сразу начать организованно мстить, заметая следы. К тому же, поправьте меня, если я не прав, но нападать на сотрудника Ящеров – чистое самоубийство. А оковцы, конечно, редкостные твари, но далеко не идиоты. Можете говорить мне, что хотите, все равно, я только наставник и ничего не смыслю в ваших карательных операциях, но пока я не увижу железных доказательств, что за всем этим стоит именно Око, я не устану повторять, что вы превращаетесь в группу террористов-фанатиков.
Спаркс демонстративно сложил руки на груди, обвел присутствующих мрачным взглядом и, пока не посыпались возражения, поспешно добавил:
- И, кстати, идея «раздавить их всех» противоречит нашему нынешнему статусу официальной организации, подчиняющейся законам Соединенного Королевства.
Вообще-то, именно мысль о том, что Ящеры соберутся кого-то убивать, не давала наставнику покоя. И если не получится предотвратить это теперь, на стадии переговоров… что ж, он приложит все усилия, чтобы помешать своим же уже в процессе исполнения.

В кабинете стало тесновато. И опасно. Ну представьте себе массу людей со сверхспособностями и все они весьма очевидно не в духе. Ни к чему хорошему это определенно не приведет.

Так, все. Пора взять себя в руки!

Джой отцепилась наконец от куртки, сцепила руки в мертвый замок за спиной, глубоко вдохнула и задержала дыхание. Вообще люди по-разному избавляются от раздражения. Некоторым достаточно подышать на свежем воздухе, другие начинают курить, третьи идут в тир, а кто-то сажает цветы. Упражнения для дыхания никогда Джой не помогали, она не курила, цветы сажать не умела, а любое оружие в её руках почти мгновенно ломалось. Мда. Проблема. Но, тем не менее – решаемая. За год тренировок Джой открыла для себя другой способ немного отвлечься. Надо было немедленно подумать о чем-нибудь очень отдаленном.

Любопытно, а что там произошло с тем самым молодым человеком, который мне так нравился в университете? Небось уже давно семьей обзавелся, хорошие парни долго одни не сидят… А те туфли, что я вчера видела в бутике, подойдут ли к моему черному платью? Хотя, чего это я – когда мне тут платья носить. А туфли все равно придется делать на заказ сверхпрочными, с моей-то повышенной массой тела... Вот интересно, а сколько лет придется лететь до звезды Саргас? Наверно даже Шейла успеет состариться. И как там этой звезде вообще в Холодном Бескрайнем Космосе?

Шум в ушах напомнил о том, что пора все-таки сделать новый вздох.

Как-как… ДА КЛАССНО ЕЙ! Эту чертову звезду вообще нифига не парит! Ни то, что её проклятое отклонение от чертовой орбиты принесло смерть трем четвертям населения, ни то что некоторые из нас начали плевать кислотой и извергать огонь, ни то что вещи вокруг меня постоянно ломаются, ни то, что свои нападают на своих! Ей пофиг! Она в космосе! В Великом и Бескрайнем и отлично себя там чувствует!

- ДА КАКОГО ЧЕРТА! Биолокация, телепаты, медиумы или предсказатели! Найти виновных, вскрыть черепную коробку и выкопать правду! Их можно найти!

Метод переключения внимания на этот раз серьезно подвел. Увы, Джой это поняла уже после того, как выкрикнула всю эту тираду немного более громко, чем то позволяли границы приличия. Ну ладно, намного громче, чем то позволяли границы приличия... А знаете что? Ну и к черту! В конце-концов репутации это точно не повредит. Ибо репутации вообщем-то и не было.

А ещё Джой устала. Очень-очень устала. Не физически, с некоторых пор это было почти невозможно. Она устала от того, что дядя не просыпается, от того, что её жизнь поломана, что нападения продолжаются, и что даже если виновных поймают ей не позволят с ними разобраться. Ни-ког-да.

Когда Лекс вошел, Венди указала ему на стул, но Белл предпочел устроиться у подоконника – оттуда обзор помещения был лучше, а ему хотелось видеть лица всех собравшихся. Так хотя бы был шанс понять, чего можно от каждого из них ждать. Не говоря уже о том, что видеть общую картину намного веселее, если понятие веселья вообще было применимо к сложившейся ситуации. В чем Белл, кстати, сомневался. Скрестив руки на груди, он замер, оперевшись о подоконник, и некоторое время слушал ораторов молча и не перебивая. Примечательно, что высказаться рискнули все.

Мнения разделились, и разделились красиво: два на два. И – не будем забывать об этом славном моменте – он пятый. Но даже если в этой комнате большинство окажется за ними, послушает ли их Паркер? Насколько Белл ее знал, Венди хватит твердости придерживаться избранной линии, если она в ней уверена. Значит, выхода два: либо ее переубедить, либо действовать по собственному почину и потом получить по голове. Будет неприятно, но не смертельно же.

Между прочим, он не без удовольствия понаблюдал за тем, как Паркер завинчивает гайки. Что характерно, ему персонально она пока возражать не спешила. И правильно делала.

К тому моменту, как в помещении на мгновение воцарилась пауза, Лекс уже готов был говорить.

– Венди, отложи карательные акции до того момента, как в них появится реальная необходимость. Давай посмотрим правде в глаза: нашим агентам либо сложно доверять, либо далеко до Око, как до Саргаса. А дело тут слишком серьезное, чтобы действовать через посредников, а самим сидеть и ждать, пока кто-то найдет виноватых. Тем более что найти их – наша прямая обязанность. Наша, а не чья-нибудь еще. И лично я за то, чтобы предпринять более решительные меры, нежели пустые разговоры.

Беллу показалось, что Венди смотрит на него, как на врага народа. Одно хорошо: МакЛорена на месте нет. А с другой стороны, разве они вдвоем смогли бы его удержать от исполнения плана, который уже начал зарождаться у него в голове? Да пусть хоть увольняют, если так угодно, не это главное. Правда, пока еще оставался крохотный шанс решить все по-хорошему. Надо было хотя бы попробовать.

– Послушайте, – Лекс повернулся, главным образом, к Чарли, потому что девочки-то, вроде бы, и так были с ним согласны и в дополнительном убеждении не нуждались. – Никто же не собирается никого убивать. Мы просто найдем кого-нибудь из старого костяка Око – кого-нибудь, кого мы точно знаем – и хорошенько с ним поговорим.

Белл отделился от стены и, шагнув к столу начальницы, уперся в полированную поверхность столешницы кулаками, нависнув над Паркер с правого бока.

– Только сделать это надо как следует, тихо и самим, без участия правительства. Так, на всякий случай. Венди?

Было бы неплохо, если бы она согласилась. Если не согласится, он тоже переживет. Но так хлопот меньше.

А Шейла слушает, да есть. Конфеты не рассасывает, а сгрызает с невероятной скоростью, словно специально запрограммированный на уничтожение сладкого андроид. Хотя зачем роботам конфеты, даже к двадцать второму веку не изобрели еще автоматов, работающих на конфетном топливе. Даже если такое разработают, и будет осуществлен на него переход, МакДауэлл сделает все возможное, но не даст этим еретикам сгубить конфеты. Какое кощунство! Сладости - это топливо для человеческого организма, а не для механики! Сладкое творит чудеса только с человеком: оно человека утешит, успокоит, радость жизни вернет, сахарный диабет подарит, от гипогликемии спасет... Вот успокоить всех кругом не помешало бы. Впихнуть бы по конфетке им под язык, чтобы нервничать хотя бы перестали. Того гляди, от вкуса мяты подобреют, что жители всяких Голландий после выкуривания даров полей голландских, улыбнутся, и польется конструктивная беседа, как мед на блинчики. А разрядка была сейчас необходима, атмосфера в кабинете мисс Паркер была такой напряженной, что хоть мобильный телефон без адаптера заряжай. Шейла не переносила конфликтов и споров, до чесотки не переносила, у нее на них едва ли не аллергия была. Или это на конфеты? Нет, на конфеты аллергии быть не может, ни за что. Аж к горлу подступал неприятный ком, аж внутренности скручивало, до того сильно не любила Айла споров и громких голосов. Сначала просто сорвалась Джой - порывистая, импульсивная Джой, которую можно понять и с которой можно согласиться в ее стремлении докопаться до правды любой ценой. А затем сорвалась Венди - уверенная в себе, сильная Венди, которую тоже можно понять и которая устала, пожалуй, еще больше, чем все они вместе взятые. Тут даже сказать нечего, приходилось мучительно переваривать в себе, ожидая момента, когда наконец можно будет от срывов уйти в сторону хладнокровного мышления. И такой случай предоставился, когда слово взял Лекс. Вот за что Шейла всегда уважала Белла, так это за его трезвый ум и настойчивость. Особенно солидарна с ним МакДауэлл была в вопросе о правительстве. Воистину, вот уж никто точно не должен узнать, правительству и так хочется замять дело с этими нападениями, какое уж там просить их о помощи в розыске оставшихся членов Око! Едва ли они об этом Око захотят слышать, это ведь просто страница в истории, которую давно пора перевернуть, как же. Они давно наверняка не в Англии, как заметил Чарли, наверняка на родину не рвутся, так пусть там и живут, что же волноваться? Кому-то эта точка зрения могла бы показаться глупой и несправедливой, но в глубине души Айла прекрасно понимала этих власть имущих: какому нормальному политику, да и просто человеку захочется лишних волнений по всей стране?
- Ещлинена... Тьфу ты, - она уже и забыла, что конфета зажата меж зубами, поэтому рыжая поспешила языком сдвинуть леденец к щеке и заговорила нормально. - Если не найдем какого-нибудь подростка, способного считывать места работы людей, едва на них взглянув, то быстро может и не получится, - не без сожаления в голосе сказала Айла. - И ведь они действительно могли покинуть пределы Британии и спрятаться где-нибудь под палящим солнцем Барселоны. И по мне, так лучше, чтобы было именно так: куда приятнее работать на каком-нибудь курорте, чем под вечным дождем, - и не выдержав, Шейла покосилась на окно, за которым без устали лил дождь. - Таким образом, направления пока два: унылый Лондон и развеселые остальные страны. Но только если Око решило отправиться в путешествие, то в какие края? - жизненный вопрос, в мире около трехсот стран, помимо Англии, и проверить все просто не удастся! Ну, всякие Африки можно исключить, конечно, но кто сказал, что их заклятые "друзья" не выбрали в качестве укрытия самые отсталые страны?

Разумеется, что ее невольный и абсолютно неуместный и непозволительный срыв заметили все. Но тон чуть убавили. Конечно, не переменили своей точки зрения, но хотя бы уровень агрессивности снизили. Все лучше, чем ничего.
В повисшей на секунду тишине раздался спокойный голос Белла, который начал говорить с ней так, как с детьми, страдающими аутизмом смотреть. Паркер бросила на него не очень дружелюбный взгляд, но потом представила, как сейчас выглядит, и картинка бешеной собаки, стоящей у кости, ей не понравилась. Она упиралась ладонями в лакированную поверхность стола, чуть постукивая по ней пальцами, словно и в самом деле была готова броситься на каждого, кто попробует начать ей перечить.
Истерика, Паркер, тебе просто непозволительна.
Алекс тем временем встал с правой стороны от нее и заговорил именно с ней. Венди повернулась к нему и посмотрела ему в глаза.
- Без участия правительства, Белл? Без правительства, которое оказало нам в своем роде доверие? И ты не назовешь это самосудом? Пора было бы привыкнуть к тому, что мы больше не партизанская организация.
Наклонившись к Алексу так близко, чтобы никто в приемной не услышал ни одного ее слова, Венди прошептала:
- На какой «всякий» случай, Алекс? Если ты вдруг «случайно» найдешь своего брата?
Чуть слышно хмыкнув, Паркер выпрямилась, оправила пиджак и вернулась обратно в кресло, беря в руки простой карандаш и начиная медленно вращать в руках, перекатывая между пальцами. Старые привычки никуда не деваются, но Венди не делала этого так давно, что думала, будто этот ее условный рефлекс, который срабатывал во время размышлений, канул в небытие. Оказалось, что нет.
- Сколько лет ты уже занимаешь должность наставника, Чарли? – Венди вопросительно вскинула брови. – Ты не можешь позволить себе подобную нерешительность. Будем мы что-то делать…или не будем…Каждый из нас здесь имеет что сказать по поводу случившегося, по поводу дальнейших действий, и если уж в данный момент Джеймс не может к нам присоединиться, чтобы помочь мне утихомирить ваши воинственные настроения, определись, пожалуйста, какая версия возможных событий тебе ближе – рвануться в бешеных поисках по городам и весям или дождаться пока обученные сотрудники возьмутся за работу?
Переложив карандаш из одной руки в другую, Венди перевела взгляд на Шейлу и задумалась. Меньше всего сейчас хотелось обидеть подругу, но ее поведение она не понимала абсолютно.
- Шелл, предлагаешь раздобыть где-нибудь доску медиума и поспрашивать у нее, где нам раздобыть подростка с потрясающими способностями, а потом полюбопытствовать, в какие именно края отправились Ящеры, тут же покидать оружие со склада по рюкзакам и рвануть на поиски?
Паркер посмотрела на свой телефон, что безмолвно лежал на столе, будто проверял ее и без того расшатанные нервы.
- С Аннетт еще никто не разговаривал. Врачи пока к ней не пускают, но уверяют, что ее жизни уже ничто не угрожает. Обещали держать нас в курсе дел, но пока не звонили.
Она была готова скакать с бубном около стала, заклиная телефон, чтобы он, наконец, зазвонил, могла сорваться в больницу и носиться там кругами в ожидании новостей. Но толку от этого нет никакого. А ей, с ее гиперскоростью, было практически невозможно сидеть и бездействовать. Она может и рада была бы, сорваться с места и рыскать по всему миру в поисках врагов. Более того, Венди чувствовала в себе силы, ибо гнев, который рос в ее душе, после того, что случилось с Аннетт, подпитывал и давал возможность не раскиснуть. Но в то же время Паркер прекрасно понимала, что они могут значительно подпортить свою репутацию в глазах мировой общественности, чего бы ей ой как не хотелось.
- Я так понимаю, что вам всем даже не нужна будет моя санкция на проведение "розыскных и дознавательных работ", и если я останусь при своем мнении, вы все равно сделаете по своему? Так?

Какое-то время Джой просто наблюдала за перепалкой своих коллег. Было похоже на игру в пинг понг. На очень напряженную игру в пинг понг.

- Без участия правительства, Белл? Без правительства, которое оказало нам в своем роде доверие? И ты не назовешь это самосудом? Пора было бы привыкнуть к тому, что мы больше не партизанская организация.

"Большое дело это доверие!" – вот это Джой чуть было не выкрикнула, но во время вспомнила, что на сегодня уже сказала достаточно. – "Можно подумать у них выбор другой был! Да они же боятся нас вусмерть и готовы все что угодно сделать, лишь бы мы держались подальше! А то вдруг окажется, что «мутация это заразно»!"

Да и потом, что такого плохого в старом добром самосуде? Ах дааа, это же аморально, это же оскверняет душу... Увы, по вине некоторых товарищей, душа уже и так не в слишком хорошем состоянии. Да и уж если на то пошло, милосердием и чрезмерной «моральностью» Джой никогда не была особенно обременена.
В конце-концов Око первым сделало свой выбор – нападать на мутантов. А сделав выбор надо быть готовым ответить за последствия.

Человек – это сделанный им выбор. Джой сделала свой давно. И все, что ей осталось – это выйти вслед за Беллом.

В дверях она развернулась лицом к Венди. Надо было что-то сказать. Никогда нельзя просто так уходить, наговорив неприятных вещей – это Джой усвоила на горьком опыте. Но что можно было сказать? Что она согласна с Беллом? Да тут и так все понятно. Что Венди не права? Права конечно. По своему. В этом и состояла самая большая неприятность в мире – он не делился на «правых» и «не правых». Эту реальность Джой все никак не хотела усвоить. Наверно легче было бы жить в мире, где было бы только белое и черное – сразу понятно, что плохо, что хорошо и морочится не надо.

- Пожалуйста, сообщите мне, когда Аннет придет в себя, - её голос прозвучал как-то тихо и устало, она сама его с трудом узнала.
И Джой вышла, слегка склонив голову в знак прощания всем присутствующим.

Алекс далеко уйти не успел, поэтому окрикивать и догонять его не было особой надобности. Через десяток бодрых шагов она оказалась рядом и зашагала ему почти в такт. Немного помолчали.

- Я заценила пассаж «про выманим их сюда», - наконец изрекла Джой. – Расскажешь по подробнее?