Последняя неделя была абсолютно ненормальной. Дженнифер сама себе напоминала более всего старую музыкальную шкатулку, в которой была сломана какая-то одна пружина, но хозяева упорно заводили ее, дабы насладиться хотя бы первыми несколькими секундами звучания. Потом раздавался жуткий треск, щелчок и шкатулка замолкала, но ровно до того момента, как в ней снова не проворачивали до упора ключ, призванный разбудить ее механизм.
Таким ключом для Джен была мать. Старшая из сестер Дерингтон «просыпалась» от каждого ее звонка, а звонила женщина часто. Узнавала, чем может помочь, забывая, что набирала дочери ровно два часа назад с тем же вопросом. Главной проблемой Джен был не допрос в полиции, не проблемы с получением тела отца, или скандалы с матерью по поводу количества гостей, которые собирались на церемонию прощания. Ей все время приходилось держать себя в руках, дабы не заморозить что-то еще на своем пути. Что именно произошло, она пока не поняла, но все же старалась сохранять свой эмоциональный фон спокойным, насколько это вообще было возможным в сложившейся ситуации. Секретарь отца бросил фразу о том, что не узнает вице-президента компании. Раньше дня не проходило, чтобы из кабинета Дженнифер Дерингтон не раздалось ее возмущенного вопля, когда она отчитывала очередного сотрудника. Сейчас все было на удивление тихо, и большинство работников списывали все на стресс и горе в семье.
Сама же Джен в перерывах между телефонными разговорами по организации похорон и рабочими делами сидела в большом кожаном кресле своего отца и, молча, смотрела в окно, время от времени переводя взгляд на кончики своих пальцев, которые, как ей казалось, теперь всегда мерзли. Ощущение было не из приятных, но не натягивать же кожаные перчатки посреди лета. Из череды размышлений ее отвлек очередной телефонный звонок. Дисплей телефона упрямо утверждал, что это снова мама.
- Да.
- Ты нашла Кэролайн и Логана?
- Нет. И даже не искала.
- Что же мы будем делать?
- Мама, я распорядилась, чтобы напечатали официальный некролог. Если твои дети захотят проститься с отцом, они приедут.
- Они же могут просто не увидеть, как ты не…
Дженнифер устало положила телефон на поверхность стола и глубоко вдохнула. Мама могла еще минут пять поговорить сама с собой.
- Дженни, Дженни!
Нет, не могла.
- Да, мама?
- Похороны завтра в три?
- Да, увидимся там, за тобой придет машина.
Закончив этот бессмысленный разговор, Дженнифер поймала себя на мысли о том, что быть может стоило провести этот вечер в родном доме, поддержать мать, но тут же эти размышления прогнала куда подальше. Она вообще предпочитала бывать на людях поменьше. Да и в полиции ее предупредили, что ей стоит быть осторожнее сейчас. Куда вляпался ее отец, она не имела понятия, а все его бумаги, к которым она получила доступ, не давали никаких ответов, оставляя после себя еще больше вопросов.
Организатор похорон еще три дня назад прислал ей на электронную почту схему кладбища с указанием места, где будет находиться могила ее отца, дабы мисс Дерингтон могла с легкостью найти ее. Но проблем не возникло. У будущего надгробия собралась огромная толпа людей. Облако скорби щедро приправленное пафосом и лживыми слезами конкурентов отца висело над его могилой, в которую собирались опускать гроб. Священник долго и упорно толкал какие-то определенно серьезные и важные вещи, затем слово взял главный партнер отца, а следом и мать, которая, разумеется, не смогла сдержать слез.
Устало разглядывая присутствующих из-за стекол своих темных очков, Дженнифер увидела ту, на чье присутствие рассчитывала менее всего. Поднявшись со стула, она тихо извинилась перед теми, кто сидел рядом с ней и скользнула в толпу, становясь рядом с сестрой.
- С чего вдруг в тебе проснулись родственные чувства, Кэролайн? Могла бы прислать свои соболезнования в корзине с цветами.

- Не стоило бы утруждаться, - процедила Джен, - уж я бы распорядилась, чтобы цветочные корзины от тебя проверялись тщательным образом на момент наличия там баллона с веселящим газом. С тебя станется превратить мои похороны в фестиваль юмора и веселья.
Дженнифер опустила глаза на перчатки сестры и подумала, что стоит ей, вероятно, тоже обзавестись парой. Но тут же мысль о сходстве с младшей сестрой неприятной горечью хинина проступила на губах.
- Могла бы позвонить хотя бы матери. Та до поздней ночи не могла успокоиться, постоянно расспрашивая меня о том, где ее драгоценные дети, будто я вам обоим нянька.
Две сестры со стороны, пожалуй, сейчас воплощали идеал скорбящего семейства, объединенного общим горем. Некоторые кумушки косились в их сторону, перешептываясь и, по-видимому, рождая очередные сплетни, как по поводу отношения между детьми покойного, так, очевидно, и на тему будущей дележки наследства. Лично Джен, несмотря на всю положенную грусть сегодняшнего дня, искренне надеялась на то, что львиная доля бизнеса отца достанется ей. В противном случае, это было бы просто несправедливо, ведь последнее время она волокла на себе большую часть всех дел, устанавливая контакты с новыми партнерами, налаживая внутреннюю кадровую структуру, которая была, откровенно говоря, запущена до невозможности, потому что отец постоянно был занят какими-то неизвестными ей делами, которые называл «дела фирмы». Видимо, из-за них он теперь лежит на шелковой подушке в дорогом гробу из красного дерева. Ей эти дела были незнакомы и уже заранее не нравились. Но чтобы со всем этим разобраться, ей нужно было получить доступ ко всем рабочим документам и файлам отца, а сделать это можно будет только после оглашения завещания.
В том случае, если отец составлял свое завещание в приступе редкой отеческой любви к своим отпрыскам, выход у нее был один, и имя ему было – суд. В голове сам собой всплыл Дэниэл, которого среди «горюющих» она пока не видела. Но стоило связаться с ним поскорее, пока этого не успела сделать ее бесценная сестрица, дабы проконсультироваться и, быть может, договориться о том, чтобы именно он представлял ее интересы, если вдруг дело дойдет до разбирательств. Мать, разумеется, хватит удар в тот момент, когда она узнает о возможности подобного, но Джен не собиралась пускать все на самотек.
- Удивлена, что ты вообще о нем вспомнила. Нет. – Джен отрицательно мотнула головой, а затем провела ладонью по волосам, снова задумываясь о том, о чем хотела поговорить с Кэролайн. – Где Логан я не знаю, да и не искала. Если бы он захотел, то уподобился тебе и появился.
Кто-то из друзей отца в этот самый момент попросил слова и, поднявшись со своего стула начал громко и дрожью в голосе говорить. Дженнифер присмотрелась, кажется, это был один из немногих приятелей отца еще с колледжа. Вид у мужчины был довольно потрепанный, но в искренность его печали Дерингтон поверила с легкостью, ибо не сомневалась, что этому неудачнику отец довольно часто помогал материально, а теперь лавочка закрылась на веки вечные и с последней горстью земли этот трогательный джентльмен будет вынужден искать новых спонсоров.
Стащив с носа темные очки, Джен, задумчиво закусила дужку, а потом перевела взгляд на сестру.
- Я знаю, что сейчас не место и не время, но у меня к тебе есть разговор. И прежде чем съязвить, - она вздохнула, словно набираясь сил для того, что собиралась произнести, - Кэролайн, я вынуждена признать, что мне, по-видимому, понадобится твоя помощь.
Перехватив изумленный взгляд сестры, Джен кивнула в сторону здания, где обычно в дождливую погоду проходили прощания с теми, кого должны были опустить в землю.
- Я не займу у тебя много времени, а здесь, - она обвела взглядом толпу присутствующих, - мы пока не нужны.

Отредактировано Jennifer Derington (2012-01-23 00:09:19)

Услышав фразу Кэри о завещании, Джен презрительно хмыкнула. Плоховато ее ценила дорогая сестра, если рассчитывала, что грызню из-за наследства старшая Дерингтон начнет прямо у гроба. До этого, разумеется, дойдет, но явно не сейчас, а когда из-за спины Джен будет торчать подкованный во всех вопросах адвокат. Проигрывать эту битву она не собиралась. Сейчас же ей пришлось закусить язык и выслушать порцию отборного елейного яда, которым растекалась сестрица, ощущая свое пусть и секундное, но все же, превосходство. Поджав губы, Джен дала Кэролайн договорить, а потом неопределенно пожала плечами.
- Тебе придется довольствоваться исключительно собственной памятью. Потому что меня передергивает от одной только мысли, что обратиться мне больше не к кому, так что, надеюсь, мы обе понимаем, водяное перемирие ненадолго, а потом каждая гадюка снова отправится в свое собственное болото.
Вернув очки обратно на нос, Дженнифер двинулась в сторону здания, на которое указывала пару секунд назад. Она чувствовала, что от беготни, в которой провела всю первую половину дня, новые туфли нещадно натерли ей правую ногу, но, гордо держа спину, она ни разу не обернулась на Кэри, исключительно ради того, чтобы не видеть на ее смазливом лице самодовольного выражения, которым она, без сомнения, упивалась в данный момент.
- С похорон Дерингтонов, - отрезала Дженнифер мужчине, который удивленно встретил сестер на пороге конторы. – Нам нужно пару минут, просто дух перевести.
Незнакомец понимающе кивнул и указал на небольшую комнату, в которой был небольшой диван, пара кресел и, кажется, аптечка с успокоительным для особо впечатлительных особ. Дженни думала о том, с чего вообще начинать разговор с сестрой. Не скажешь же прямо в лоб о том, какие чудеса творятся со старшей Дерингтон в последнее время. Она просто представляла себе, как отвратительно хихикает Кэри, вполне разумно требуя предоставить доказательство этих самых «чудес». Отвечать в полной мере за то, что с ней происходит, Джен еще не могла, потому что просто-напросто не понимала, как это все у нее получается. Самоконтроль, которым она всегда так гордилась, в этом случае не работал. Она искренне надеялась, что это временно, а чуть позже эта дурацкая способность подчинится. На то, что это пройдет, как весенний грипп, Дерингтон даже не рассчитывала, просто осознавала, что придется примириться с неизбежностью того, что теперь она не имеет права называть себя обычным человеком. Радовало безмерно в этом случае, меняющееся в обществе отношение к мутантам. От этого слова даже в мыслях передергивало. Потому что, пусть и получили они право голоса в Парламенте, косые взгляды нормальных людей это не отменяло.
В затхлом помещении было нестерпимо душно, а огромный букет темных бордовых роз, который стоял в большой вазе, вообще не позволял дышать. Джен попыталась открыть окно, но то оказалось намертво (как подходит это слово ко всей обстановке) закрыто. Чего здесь опасались было неясно, но как бы там ни было, Дженнифер чувствовала, как начинает раздражаться. В любой другой момент, она попыталась бы взять себя в руки и вернуться в состояние равновесия, но в данной ситуации нервозность была ей только на руку. На обе руки, если говорить точнее.
Дождавшись, пока сестра войдет, старшая Дерингтон решительно заперла дверь изнутри и, опершись на стол, скрестила руки на груди и выждала театральную паузу, позволяя своим эмоциям от медленного бульканья перерасти в достаточно ощутимое кипение.
- Я знаю, в какой организации ты работала, никогда не вдавалась в подробности, но из всего круга знакомых мне личностей, ты, видимо, лучше всех осведомлена о том, в чем мне понадобится твоя непосредственная консультация.
Понимая, что все эти разговоры из серии «вокруг да около» ее саму уже давно взбесили бы, а Кэролайн лишний раз порадуется, поиздеваясь над старшей сестрой, Джен поймала очередную волну поднимающегося раздражения и резко оторвала бутон у одной из роз, стоящей в вазе.
- В общем, вот.
Она протянула раскрытую ладонь по направлению к сестре. Вместо алых лепестков розы в ее руке лежал остекленевший, стремительно чернеющий цветок.

- Да, решила вместо ювелирных стекляшек подобное изображать, - с неприкрытым раздражением произнесла Дженнифер, наблюдая за тем, как ловко сестрица щелкнула по тому, что еще секунду назад было цветущим бутоном. Сжав в ладони цветок, она без сожаления смотрела, как ледяное крошево осыпается на ковролин, оставляя лишь мокрое пятно и мусор, который сметут и благополучно забудут. Теперь же ей стоило запастись недюжинным терпением, потому что ее драгоценная сестричка своего не упустит. Но та, на удивление, решила серьезно поинтересоваться, как давно Джен представляет собой неконтролируемый рефрижератор на ножках. Ответы были и не нужны. Насколько Дженнифер могла понять, в области, которая не поддавалась пока ее пониманию, тупоголовая сестрица разбиралась на ура.
Скрестив руки на груди и продолжая подпирать задницей лаковую поверхность стола, Дженнифер находила в себе силы не перебивать ее, чувствуя, тем не менее, как стремительно холодеют ее пальцы, впиваясь в ткань пиджака.
- Ты слишком много предполагаешь, в то время, как я обратилась за реальной помощью. Надо признать, что если тебе доставляет удовольствие сидеть и строить из себя здесь королеву мира, впрочем, как и всегда, то меня от этого тошнит. А в новых обстоятельствах еще и морозит.
Дженнифер положила ладонь на стол и сама с минуту наблюдала, как лак, придававший древесине легкий блеск, покрывается ледяной коркой, которая двигалась в сторону вазы, стремительно замораживая в ней воду. Отдернув руку, Джен снова посмотрела на сестру.
- Да, я не могу это контролировать. И предполагаю, что тебя веселит факт того, что я осознаю собственную беспомощность, но, Бога ради, хотя бы раз ты можешь повести себя так, как должно вести той, кто называется родной сестрой?
В дверь нетерпеливо стукнули, Дерингтон-старшая нервно повернула голову.
- Девушки, вам помощь не нужна?
- Нет, спасибо.
- Вы уверены?
- Мы скоро выйдем.
- У вас…
- Я сказала, что мы скоро выйдем!
Помощь…Помощь ей была определенно нужна. Но вот только на что она рассчитывала, когда обратилась за этой помощью к Кэролайн? Ни на что. Этот позор она еще долго будет переживать, стремясь забыть ее ехидное выражение лица и колкие фразочки. Сколько на это уйдет времени, Джен даже не предполагала, но учитывая ее превосходную память, его пройдет достаточно, прежде чем ее перестанет нервно передергивать от осознания факта того, что был в ее жизни эпизод, когда младшая сестра в чем-то ее превзошла. А здесь нельзя было не признать – опыт был на стороне Кэролайн.
- Разговоры с теми, кто может мне помочь, о стоимости этой самой помощи – не твоя забота. Раз ты заговорила о «них», значит, помочь мне напрямую, ты не сможешь. Что ж, - хмыкнула Джен, - это говорит лишь о том, что у твоего начальства хватило мозгов держать тебя на должном уровне не пуская выше, чем ты того заслуживаешь. Мне не пятнадцать лет, и я прекрасно понимаю, что в этом мире просто так ничего не делается. Именно поэтому я не вижу смысла обсуждать с тобой стоимость их помощи мне. Что гораздо занятнее, так это узнать, что ты рассчитываешь получить за столь полезное знакомство.