Если бы не некоторые обстоятельства, Морган бы всенепременно возмутился, что это беспредел.
Если бы не все те же некоторые обстоятельства, Морган бы даже потребовал адвоката, а еще грозно притопнул бы по поводу, почему мистер Кит так долго возится с одним симпатичным полосатым тигренком в другом углу вольера.
Какая пустяковая работа, в самом деле! И все так переполошились-переполошились. Лично президенту Око после стольких лет работы на собственную конторку было достаточно не шибко миролюбивого взгляда с подтекстом: «цыц, чудовище!», и дело с концом. Этот вам не мисс Дерингтон: этот если сожрет, так живьем, и то приятно. Авось, хоть на том свете отдохнуть получиться. Согласитесь, сколько энергии-то экономится! Особенно, если она отсутствующая. Ибо в отличие от Джеймса, который явно вознамерился превратить тесную клетушку в спортивный зал, наворачивая круги в более того, что замкнутом, так еще и до предела забитом живностью пространстве, Джонс точно знал, что на батарейках не работал и проверять сей чудесный факт как-то не собирался. Поэтому, несмотря на то, что из дружелюбного пристанища всю их недошайку вытаскивали органы местного самоуправления правопорядка, Морган даже отчасти жалел, что последствия проявления правительственного чувства юмора обрядились в белые тапочки столь скоро. Джонс никогда не любил терять время понапрасну: не рассмешили – так хоть место на кладбище зарезервируйте, в самом деле! Нынче с этим, говорят, напряженка. Вот были люди в наше время, - не без трагизма философски отметил президент Око, тем временем уворачиваясь от цепких лапок хранителей мира и покоя этого города. Не сказать, конечно, что Морган сиюминутно бы засобирался посыпать собственную голову пеплом – хандра – это хандра! Это дело святое, - однако те, кто знал Джонса достаточно далеко, чтобы не знать его относительно близко, с чистой совестью могли подтвердить, что, помимо хандры, еще святым для Моргана было при любом удобном случае пойти на принцип. Поэтому:
No rush!
- Без рук, - коротко процедил сквозь зубы Джонс и уселся в полицейскую машину самостоятельно, и уж совершенно точно до того, как его туда попытались привычным движением запихнуть насильно. Правоохранительные органы – здравствуй, наилучший образчик в мировых масштабах процветающей демократии.
Хмыкнув и комфортно расположившись на заднем сидении, Морган уже вполне морально приготовился к трансферу – чудесное новомодное словечко – в места не слишком от Лондона отдаленные…
… Как случился очередной упс, в очередной раз за день сорвавший его действительно обычно наполеоновские планы хотя бы по захвату мира! В самом деле, никто о свежих пончиках даже не заикается, Боже упаси!
А упс, между делом, состоял в том, чтобы вместо того, чтобы станцевать канкан у дверей его персональной – особо опасным преступникам ведь положены  VIP-номера, не так ли? Не ради коммуналки ведь старались, сами подумайте! – камеры, добрые господа полицейские выбросили его практически у порога собственного – да, его, Моргана Джонса! - дома и укатили в неизвестном направлении, радостно подмигивая синим проблесковым маячком и подпевая раздраю в голове у Моргана стандартной противно воющей сиреной. Восхихительная картина, не правда ли? Джонс даже пару раз моргнул (читай, пару раз шеф моргал в течение последующих пяти минут после того, как государственная четырехколесная собственность скрылась за горизонтом), пытаясь отогнать этот зверский мираж, однако все попытки оказались безрезультатны. Господи, неужели мир все-таки сошел с ума и в честь столь серьезного праздника отпустил закон подлости в отпуск?!
Кофе, - решительно подумал Джонс, совмещая в этом слове все да, нет, наверное, когда-нибудь, желательно в следующей жизни, и решительно двинулся в сторону собственного дома, где перед тем, как извлечь из кармана ключ и провернуть его пару раз в замочной скважине, от переизбытка чувств даже сентиментально приложился на секунду к родной дверной коробке. Он правда чертовски устал.
Устал настолько, что даже не поинтересовался, почему его автомобиль вульгарно припаркован посреди дороги. Стоп. Посреди дороги?!
Кофе, - прикрыв глаза, с нажимом напомнил себе Джонс и шагнул в спасительный полумрак коридора. Выключатели света были расположены достаточно далеко, чтобы подумать, что темнота иногда может стать другом, соратником и опорой.
Однако после сегодняшнего дня Морган явно надолго запомнит, что в некоторых - например, таких - ситуациях лень может стать самым злейшим врагом на свете.
Ибо до кухни Джонс так и не дошел.
- Так и знал, что ты не утерпишь и приедешь сюда, - радостно возвестило его нечто в стиле отца Гамлета, нагло восседая в его любимом кресле. Нечто было очень знакомым по габаритам и баритону, но самовнушение ведь такая великая вещь: - Признай, что ты соскучился! – с видом победителя мирового зла проговорил о-Господи-МакЛорен-когда-ты-оставишь-меня-впокое, при этом, на взгляд Моргана, неся абсолютную ахинею. Джонса всегда, кстати, интересовало, зачем ахинею было куда-то нести, если ей в собственной голове обычно бывает тепло и комфортно, но для МакЛорена законы логики простых смертных были явно не писаны, поэтому да здравствует вода, огонь и медные трубы. Эдакий квест уровня так восьмидесятого. И бежать было некуда.
Поэтому, замерев посреди гостиной (соблазн шарахнуться в сторону был велик, но взращенная годами выдержка все-таки от него удержался), мужчина неспеша, даже с некоторой заинтересованностью осмотрел претензию на презентабельность декораций спектакля, чтобы затем смерить своего розового слона белой горячки меланхоличным взглядом. Меланхоличным, да! Самым что ни на есть, не сомневайтесь.
- Изыди, нечистая сила, - ровно и без лишних эмоций при этом проговорил Джонс, будучи полностью уверенным, что если сходить с ума, то сходить по-крупному, тем самым не забыв, кстати, к взгляду, как к основному блюду, экзотический соус.
И снова беспардонно двинулся на кухню.

МакЛорен всегда был типом настойчивым. Поверьте на слово, Морган испытывал на себе эту неискоренимую черту дражайшего недруга в течение не одного десятка лет и, пожалуй, уже готов был смириться с ее существованием. Однако происходящее на данный момент как-то подозрительно смахивало как на рамки дозволенного, так и на грани разумного, поэтому поступаться собственными принципами президент Око как-то не спешил. Особенно учитывая тот факт, что становиться-таки наваждением на почве общей усталости Джеймс также явно не торопился, почти сразу же после его реплики проворно подскочив с кресла. И когда только успел так устроиться! –поставил галочку Морган где-то на периферии собственного сознания. Расстались ведь они не более получаса назад, а этот уже и плед отыскал (надо будет, кстати, спросить где, потому что самостоятельно Джонс пытался провернуть этот фокус уже в течение месяца; до отбытия в Европу, разумеется), и в чашке что-то плескалось, причем сильно смахивающее на недавно сваренных кофе (Джеймс и кофе?! Градусник, в этом доме еще должен был где-то остаться в живых градусник!).
Причем это были только те признаки, которые были видны Джонсу невооруженным глазом, а впереди ведь обещался еще такой плацдарм, которому, как надеялся президент Око, все же удалось остаться непаханным – по отношению к МакЛорену, разумеется – полем.
Когда они оба прошли на кухню, Джонса на секунду охватило всепоглащающее чувство дежа вю, однако настолько быстро, насколько  и появилось, неприятное ощущение чего-то назревающего вокруг тебя без твоего собственного ведома растворилось, едва Морган приблизился к столешнице, намереваясь достать турку.

А в этом время Джеймс самозабвенно щебетал. Причем вразумительность речи МакЛорена явно повышаться не собиралась, ибо о значении некоих происшествий с машиной и расписанием Джонсу оставалось только догадываться.  Да еще и этот деликатный тон. Не поучающий, а именно деликатный! Неужели ненаглядные правоохранительные органы все-таки перепутали адреса и доставили его вместо больницы к нему домой? Ядерные реакции, очевидно, стражи порядка в школе не проходили. Или…
Постойте-ка минуточку!
- Я кофе на двоих сварил, - успел как-то аккуратно – почти заботливо?! О других возможных эпитетах Морган старался не думать, - втиснуть в происходящее дражайший недруг перед тем, как Джонс не слишком резко, но и не слишком плавно развернулся в его сторону, намереваясь точно выяснить, он ли это, пацифистичное создание, припарковал его Audi посреди дороги; знать бы еще, откуда у него ключи взялись! – Джонс даже мимоходом прощупал карман собственных джинс, убеждаясь, что его комплект, как ни странно, покоится на месте. Так что сий факт тоже выяснить бы не помешало, особенно учитывая то, что Джеймс замолчал, и момент явно представлялся благоприятный.
Однако вместо того, чтобы начать предъявлять претензии, с губ Моргана сорвалась отнюдь не та информация, которую он хотел донести до одного нечта, любезно распинающегося на его кухне после встречи с не самым дружелюбным тигром городского зоопарка. Вот она – человеческая доброта!
Не-ет, - убежденно подумал Джонс, в выдавшуюся паузу испытующе глядя на свою персональную карму: - вот это, МакЛорен, not my division не моя юрисдикция!
- Джонс. Да скажи ты уже хоть что-нибудь, будь человеком! – вдруг не выдержал Джеймс,..
И именно этот же момент решил избрать Морган, чтобы продолжить увещевательную речь на тему «Полтергейст, тебя не существует!».
- Повтори, пожалуйста, - медленно проговорил Джонс, не сводя с МакЛорена пристального взгляда: - повтори четко и ясно: что ты сделал?
Разумеется, президент Око имел в виду сваренных кофе. Однако учитывая, что разговаривал он с галлюцинация-кофеман-МакЛорен, которая к тому же была вполне себе на уме, Джонс также осознавал, что риск узнать еще что-то новое и интересное был неизбежен.

Наверное, именно так обычно смотрит баран на новые ворота. И ты, вероятно, действительно баран, Джонс, если еще размышляешь над тем, верить МакЛорену в том, что он говорит, или нет. Нет, Морган признавал, конечно, что у Джеймса мышление всегда было... за гранью среднестатистического, однако это уже явно переходило все возможные и не очень границы.

Любимый плед? Какие ключи от его ауди, когда его ключи от его ауди только у него, а второго комплекта не существует в помине? То есть он существовал, конечно. Когда-то. Еще во времена, когда они были с Мелиссой в браке. Но перед тем, как вернуть ему кольцо, эта невыносимая женщина "заодно" притопила этот самый запасной комплект в канализации, и никто его вылавливать, разумеется, не отправился?
А еще какая-то ересь про ежедневник, который Джонс на дух не переносил, и после того, как он "слуйчано" подпалил четвертый по счету в домашнем камине (а еще с десяток просто потерял), даже никогда не отчаивающаяся мисс Дерингтон махнула на своего шефа рукой, решив, что самой заниматься его расписанием удобнее. И выгоднее, как был уверен Морган. Для нее. И пусть господин президент никогда не позволил бы себе так бездарно подставиться, потому что зависимость - это худшая из слабостей, всем известно выражение про мистическое и бесполезное "если бы да кабы".

В общем, на вопрос о преступлении - да и чувстве юмора, кстати, тоже - Джонс все-таки нашел в себе силы промолчать по двум причинам: первая заключалась в том, что, несмотря на то, что в его обители был собственный кодекс право- и лево-наружений, МакЛорен был в этом доме не настолько частым гостем, чтобы тратить свое время и нервы на разъяснение обыденных тонкостей бытия, а во-вторых, в руки ему неожиданно всунули кружку.

Джеймс. Чем-то. Угостил. Его. В его же, Моргана Джонса, доме. Какое право он вообще имел прикасаться к его плите?! - возмутилось сознание, оценив святость обители, однако быстро заткнулось, когда до него донеслось это. Э-э-это.
Кофе. Кружкапахлакофе. Кружка пахла настолько хорошим свежесваренным кофе, что господин президент мигом забыл, что у кружки есть полосатый хвост сердечком и острые фарфоровые ушки, иначе уже не преминул бы случайно отправить ее на свидание с кухонной плиткой. Совершенно случайно, как вы могли такое подумать?!
– Ты выпей сначала, пока не остыл, потом ответишь, - доверительно буркнул МакЛорен, а о первой части Морган и не слышал, увлекшись процессом созерцания плещущейся в кремовых берегах жидкости. Черная, не осрамленная продуктом молочной промышленности глубина завораживала и, между делом, отражалась в президентских глазах, гипнотизируя. Кофе! - постыдно взвизгнуло сознание, однако быстро было уложено в ямку с водруженным поверх надгробным памятником.
Джонс бросил быстрый взгляд на... кого? друга, врага? Чем дальше это заходило, тем больше становилось похожим на "вруга". Идеальный враг. Дражайший недруг. Может, миру даже полезно было иногда вставать с ног наголову? И, черт побери, даже если в этой чашке был яд, ради этого стоило умереть. Напиток, правда, явно не досластили, но... Стоп.
Стоп! Он что, сказал: "как ты любишь"?
Эйфория ушла так же быстро, как накатила, и сменилась острым приступом подозрительности. Морган даже невольно попытался сделать шаг назад, однако в поясницу уперлась столешница. Западня. Бежать некуда.
А еще он чертовски устал, чтобы постоянно думать о том, что он делает. Поэтому решив, что с этим сумасшедшим миром можно играть только одним способом - по его сумасшедшим правилам, и не найдя иного выхода, как взять себя в руки, Джонс, так и не расставшись с ней, покрепче перехватил кружку... и вперился в существо, похожее на МакЛорена, странным взглядом.
- А теперь признавайся, монстр, - прочистив горло, твердым тоном резюмировал господин президент: - куда ты дел мою лучшую пацифическую головную боль, которая специализируется на зеленом чае и которая даже во времена нашей дружбы чуть не спалила общежитие, пытаясь приготовить эспрессо?..

Отредактировано Morgan J. Jones (2012-10-01 22:58:47)

Чем больше Морган смотрел на МакЛорена - то есть на то, разумеется, что МакЛореном быть предполагалось, - тем больше он был склонен верить, что загремел в собственные лаборатории 8 отдела, и сейчас, вероятно, над ним развлекается Лич, вводя галюциногены разной степени тяжести, параллельно попивая "Кровавую Мэри". Нет, Джонс, как ни странно, был согласен с высказыванием, что каждому должно воздаваться по заслугам, но уже не то, что при жизни (какая мелочь, в самом деле) - при исполнении обязанностей главы компании? Господа, это уже хамство!

Когда кажется-Джеймс произнес: "Ты не мой Морган", этот самый "не его Морган" чуть не выронил кружку в первый раз, положив тем самым отсчет всем последующим попыткам, которые ждать себя особо не заставили. Потому что когда это чудо продолжило развивать свои теории в метафизическом направлении, сначала явив на свет мысль о существовании какого-то Джонсо-близнеца, а затем и вовсе - Джонсо-клона, господин президент решил, что, вероятно, над ним сейчас действительно колдовал Джон, потому что если это - реальность, то с целой психикой, даже такой закаленной работой в Око, как у его, из этого выйти навряд ли удастся.
- Поверить не могу, что он ни словом со мной об этом не обмолвился!!! - между тем возбужденно восклицал МакЛорен, пока, убаюканный пусть и порядочно подостывшим, но все-таки кофе, Морган без зазрения совести пропускал мимо ушей подобные представительные пассажи, как "Значит, ты не он?" и "Тогда кто ты?", и мимолетно отмечая, что, очевидно, тот Джонс, который не Джонс, но почему-то - вылитый Джонс, не дурак, раз не согласился создавать клона МакЛорена, который, вроде, не МакЛорен, но почему-то также - Джеймс.
... В общем, чем дальше заходили выяснения, тем отчетливее слышался шуршащий звук расползающегося шифера, и единственный способ прекратить это безобразие лежал исключительно через тотальное выяснение отношений.

И, в принципе, Морган ничего против этого не имел.

Пока существо, похожее на главу Ящеров, не схватилось за висящую на стене сковородку, неся очередную околесицу теперь уже про пришельца из Космоса. Нет, как и любой президент компании, в самых кошмарных снах Джонс, разумеется, мечтал о мировом господстве... но Космос? Ребята, увольте!
- Отдай мне моего Джонса немедленно, слышишь, ты, неведомое чудовище! А не то я за себя не ручаюсь!
На секунду Морган задохнулся от пронзившего все его существа негодования (и умиления, но совсем чуть-чуть, поэтому это не считалось). Нет, вы только посмотрите - "его Джонса"! Мужчина всегда знал, конечно, о переменчивом нраве своего недруга, но чтобы так... из пацифизма в рабство (про проституцию сознание снисходительно к нервам хозяина промолчало)... это было явно что-то новенькое.

В общем, когда какое-то прямо-таки альтер-эго Джеймса решительно взмахнуло сковородкой, у Джонса сработал самый, что ни на есть, рабочий рефлекс. И разом вспомнились все года, когда его отец возглавлял компанию. Года, включающие в себя оперативные вылазки и облавы на мутантов, поэтому нехваткой навыков рукопашного боя Морган явно похвастаться не мог.
И это, пожалуй, сыграло немалую роль в разгорающейся семейной ссоре.

Поэтому спустя пару напряженных секунд, местами поглотивших и некрасивое перетягивание, сковородка была в руке господина президента, который смотрел на... гостя? не самым радужным образом.
Смотрел так он преимущественно из-за того, что на полу все-таки красовалась крохотная лужица от пролившегося кофе, и, скорее, именно это Морган воспринял, как личное оскорбление, а не то, что ему недавно угрожали кухонной утварью. Помахал сковородкой, с кем не бывает, в самом деле? И, с отвращением посмотрев на последнюю, Джонс отработанным движением с глухим звяканьем опустил ее в раковину, чтобы снова повернуться к некоторым гиперактивным созданиям.

- А теперь, мой... друг, давай на чистоту, - глубоко вдохнув, размеренно проговорил Морган. - Ты рассказываешь мне, кто ты есть и как ты пробрался в мой дом - несмотря на то, что ты тоже чертовски похож на Джеймса, согласен, - взамен же я, вполне вероятно, расскажу что-нибудь о себе. - Оценивающе взглянув на обезоруженного собеседника, Джонс все же угрожающе пару раз повел кружкой с напитком перед носом недо-МакЛорена: - И если выкинешь что-то подобное опять - кофе окажется на твоей рубашке, и отстирывать ты ее до следующего столетия будешь. Если только на рубашке, - вполне дружелюбно хмыкнул Морган.

И, недолго думая, сделал очередной глоток, ожидая, пока его Снегурочка оттает.

Отредактировано Morgan J. Jones (2012-10-02 23:44:40)