САРГАС, НОВЫЙ СЕЗОН
14 июля 2137 года, Лондон, параллельный мир. Око, Ящеры и простые мутанты, которых правительство забросило в иную Вселенную, пытаются разобраться, что произошло, вольно или невольно выдают себя за своих местных двойников и ищут способ вернуться домой. А может быть, Вы захотите остаться?

MUSIC IN THE AIR:
Hans Zimmer - Time;
Zack Hemsey - Mind Hiest;
Two Steps From Hell - Heart of Courage;
Audiomachine - Breath and Life -
нажимаем на ссылки и вдохновляемся.

S A R G A S

Объявление

ДАМЫ И ГОСПОДА, САРГАС УШЕЛ В БЕССРОЧНЫЙ ЗАГУЛ.
Приносим свои извинения гостям, заинтересовавшимся игрой: в данный момент проект заморожен.
Отчаянно жаждущие игрищ приглашаются ознакомиться с проектом Millenium.

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » S A R G A S » Архив эпизодов. » Точка кипения


Точка кипения

Сообщений 1 страница 20 из 20

1

Время: 12 октября 2136, около 10 утра
Место: центральный офис Око. Приемная, потом кабинет президента
Действие: Джон Лич, прекрасно понимающий, что Шон О'Конелл доложит начальству о ночном инциденте, самолично явился «с повинной» к Моргану Джонсу. В приемной он предсказуемо сталкивается с секретаршей Джонса, Кэролайн, а кроме того, умудряется мимоходом сообщить О'Конеллу радостную новость о прибавлении в семье.
Участники: Джон Лич, Кэролайн Дэрингтон, затем Морган Джонс.
Примечание: появление в эпизоде Шона О'Конелла возможно, но не обязательно.

Отредактировано John Leach (2010-08-31 22:19:02)

0

2

Утро добрым не бывает. Эту житейскую мудрость Джон вспомнил, с трудом проснувшись 12 октября (по счастью, в своей постели) и почувствовав, что в его возрасте выпитая ночью бутылка виски может иметь некоторые неприятные последствия наутро, особенно если это была бутылка виски на одного. Впрочем, другая бутылка, правда, уже не виски, но пива была в данном случае отличным лекарством, а с пивом у Ящеров перебоев не было – спасибо Лексу, который жить не мог без этого напитка. Контрастный душ окончательно привел Лича в чувство, и Джон, воспрявший телом и духом, получил возможность вполне жизнерадостно оседлать любимый мотоцикл, обнаружившийся на обычном месте в целости и сохранности. Это, кстати, радовало, потому что Бэлла он не видел с того самого момента, как передал ему ключи, а реакция означенного товарища на сообщенную Личем новость могла быть самой непредсказуемой. Видимо, на этот раз все более-менее обошлось.
Теперь оставалось только обелить свое не очень честное и не очень доброе имя в глазах руководства и разыскать Дэниела Уайта. Сущие пустяки.
К центральному зданию Око в Лондоне Джон прибыл между девятью и десятью утра, то есть намного раньше, чем он обычно появлялся на своем рабочем месте. По дороге он даже соизволил заскочить в 8-ой отдел и сменить кожаную косуху на болтавшийся на его личной вешалке черный пиджак – высший знак уважения, который Лич способен был оказать президенту Око. Рубашка, правда, осталась неглаженой, галстук ему не хотелось повязывать принципиально, да и потертые джинсы с кроссовками тоже никто не отменял, зато пиджак выглядел вполне презентабельно.
В таком виде Джон и поднялся наверх в офис, где незамедлительно ввалился в приемную перед кабинетом Моргана Джонса, уже заранее напялив на лицо улыбку в предвкушении встречи с милейшей секретаршей президента Око.
– Доброе утро, Безжалостная Стерва! – жизнерадостно поприветствовал Джон восседавшую на своем обычном месте Кэролайн Дэрингтон, просовывая голову в дверной проем и просачиваясь в него сам, целиком и во всей красе.
Прелестная Кэрол, известная на всю контору своим скверным нравом, в ту секунду говорила по телефону, но его появления, конечно, не заметить не могла.
– …уже здесь, – услышал Лич окончание предназначавшейся не ему фразы и понял, что опоздал. Если Джонс вызывал его к себе, значит, он уже был в курсе. Значит, О'Конелл тут уже побывал и успешно его заложил. Не имеет значения.
Сделав вид, будто не расслышал ни слова, Джон приблизился к столу секретарши и кивком указал на дверь небезызвестного кабинета.
– Занят или считает мух, закинув ноги на стол? – в своей обычной небрежной манере поинтересовался он, открыто разглядывая сидевшую перед ним девушку и попутно пытаясь прислушаться к происходящему за закрытой дверью. Глухо. Голоса слышны, но ни слова не разобрать. Жалость-то какая.

+2

3

В этом мире было немало людей, вызывавших у Кэролайн острую антипатию по самым разным причинам, от «он поцарапал мне машину» до «мне не нравятся ее туфли». Джон Лич был одним из таких людей, и в его случае причины для ненависти казались Линн более чем объективными. Лича многие недолюбливали – да что там, фактически все. А у Кэрол для этого был особый повод: Джон, как и Джонс, знал ее маленькую тайну. И ладно бы, если бы он молчал – но Лич ведь не мог обойтись без намеков на ее истинную природу. Причем даже когда они были не одни. Кэролайн это злило безмерно, так что подчас ей всерьез приходилось бороться с желанием выцарапать этому змею глаза. И заодно язык вырвать, чтобы не трепался, о чем не надо. Да, мечтать не вредно.

– Доброе утро, Безжалостная Стерва!
Она вскинула брови, но тут же взяла себя в руки и безразлично ответила:
– И вам упокоиться с миром, Мистер Изворотливость!

А ведь между прочим, такое своевременное появление здесь Лича кое о чем говорило. Восстановим хронологию событий: О'Конелл приходит сообщить Джонсу нечто важное о ком-то из сотрудников Восьмого Отдела, через несколько минут Джонс вызывает к себе Лича, и буквально в ту же секунду появляется он сам. Сопоставить факты и сложить два и два было пустяковым делом.

Знал, значит, что вызовут. Надо же. Выходит, ты и был тем сотрудником, на которого пришел настучать О'Конелл. Знала бы – пустила бы его сразу. А впрочем, небольшая встряска ему только на пользу. Охотникам же нужны стальные нервы? Вот и поупражнялся немного. Другие за такие тренировки деньги берут!

– Занят или считает мух, закинув ноги на стол?
Кэролайн пожала плечами.
– А это разве не одно и то же?
Лич все еще чего-то ждал – по всей вероятности, не удовлетворился ее ответом. Линн снова потянулась за пилочкой для ногтей.
– Занят, – не без злорадства объявила она. – Полагаю, обсуждает с О'Конеллом, каким способом вас лучше казнить. Вам что больше нравится, отделение головы от туловища посредством использования бензопилы, или четвертование? Немного старомодно, согласна, но зато как эффектно.
Она одарила Джона лучезарной улыбкой.

Что же ты такое натворил, Лич? Неужели прогорел, наконец, на какой-нибудь мелочи? Интересно, интересно. Я же говорила, что когда-нибудь тебе не удастся вывернуться. Может быть, этот момент как раз наступил?
Эти размышления внушали оптимизм, и Кэролайн на радостях даже простила О'Конеллу факт его незапланированного появления в офисе.

+1

4

Джон окинул дверь кабинета президента Око задумчивым взглядом, мысленно оценивая свои перспективы, если он сейчас просто попытается вломиться внутрь, проигнорировав верещание Кэролайн и тот факт, что ровно в эту секунду никто его там не ждал, а возможно, и не желал видеть. Джону ничего не стоило бы рассказать свою версию ночных событий и в присутствии О'Конелла – даже любопытно было бы взглянуть на его вытянутое лицо, когда до него дойдет, что его доклад (а вернее сказать, донос) рассыпался в пыль и обратился во прах перед аргументами Великого Манипулятора Джона Лича. Однако было еще кое-что, что Джон должен был сказать Шону – просто потому, что не мог отказать себе в удовольствии добить его этой новостью – и сделать это надо было не в присутствии Джонса.
– И вам упокоиться с миром, Мистер Изворотливость!
– Дни идут, а ты по-прежнему все так же мила и приветлива, как при нашей первой встрече, – ухмыльнувшись, констатировал Лич. – Приятно осознавать, что в этом мире есть вещи, которые не меняются!
Предложение устроить расчлененку с его участием Джон выслушал с присущей ему стоической невозмутимостью, продолжая насмешливо разглядывать подтачивавшую коготки Кэрол и демонстративно стараясь заглянуть в вырез ее платья.
– День не задался с самого утра? – сочувственно осведомился Лич, терпеливо дождавшись, пока Дэрингтон закончит свое выступление. – Ничего, дальше будет еще хуже, – с самым хулиганским видом «утешил» он секретаршу.
– Из предложенных тобой вариантов я, кстати, предпочитаю чашку кофе. И можно бы еще рогалик. Забыл позавтракать, – доверительно пояснил Джон, нисколько не рассчитывая действительно получить здесь кофе. Зная стервозный характер секретарши Моргана и ее "любовь" по отношению к его нескромной персоне, Лич справедливо полагал, что элементарное действие по приготовлению кофе для него можно смело причислить к разряду невозможных. Но даже если бы Кэролайн вдруг решила опровергнуть эту теорему, не факт, что Джон рискнул бы это пить. От такой чего угодно можно ожидать, а у Дэрингтон давно на него зуб. Если быть точнее, то с самого начала.

Поскольку Лич решил не форсировать события и не вламываться к Джонсу в кабинет, надо было найти себе какое-нибудь занятие на время ожидания, и Джон, разумеется, решил развлечься любимым способом, то есть доведением окружающих до белого каления или, выражаясь цивилизованным языком, «интеллектуальной беседой». Объект приложения в данном помещении имелся только один, поэтому мучиться выбором не приходилось.
– И давно О'Конелл прибежал жаловаться шефу на этого противного Лича, посмевшего обидеть нашего доблестного охотника? – Джон подошел на пару шагов ближе и заговорщицки понизил голос. – Между прочим, как у вас с ним? Он еще не сделал тебе предложение?
А что? Шутка такая. Забавно будет посмотреть, как Дэрингтон злится и жалится в ответ.

Отредактировано John Leach (2010-08-28 18:42:24)

+2

5

Вообще-то, ухмыляющаяся небритая рожа Лича действовала Кэрол на нервы уже сама по себе, даже когда он не открывал рта. Правда, этот мерзавец никогда не молчал. Ему всегда было, что сказать, а он не принадлежал к числу людей, которые часто говорили окружающим то, что тем приятно было бы услышать – как и сама Кэролайн. Но так уж устроен мир, что если препираться с одними ей было скучно, то находились и другие, связываться с которыми было не только интересно, но и до известной степени опасно. Не то чтобы это когда-то останавливало Линн от ведения пикантных бесед с такого рода субъектами, но с ними приходилось держать ухо востро.

Первым в списке по уровню опасности, несомненно, был ее босс. Кэрол ни на минуту не забывала о том, что, хотя она и обладала определенным влиянием на Моргана Джонса в мелких будничных вопросах, идти с ним на серьезную конфронтацию было бы равносильно самоубийству.
Вторую строчку в списке занимал Джон Лич – слишком скользкий, слишком много знающий, слишком циничный и просто Слишком. Во всех отношениях. Но поупражняться с ним в остроумии было одно удовольствие.

– Дни идут, а ты по-прежнему все так же мила и приветлива, как при нашей первой встрече. Приятно осознавать, что в этом мире есть вещи, которые не меняются!
Кэролайн проследила за направлением взгляда Джона, недвусмысленно устремившегося в область ее декольте, однако застегивать, возможно, лишнюю расстегнувшуюся пуговичку блузки не стала: он хотел, чтобы она почувствовала себя неловко? Не выйдет. Она на своей территории.
– Конечно. А еще я не постарею и не умру, назло таким типам, как вы и О'Конелл.

На последовавшую за этим просьбу Лича сделать ему чашечку кофе Кэрол едва не фыркнула вслух. От смеха. Но все-таки удержалась от столь несолидной реакции и устремила на исследователя ясный взор синих глаз.
– Сожалею, но кофе у нас исключительно для мистера Джонса. Ничем не могу помочь.

Он же не мог всерьез думать, что она бросится выполнять его просьбу? Ну так вот: в этом случае Кэролайн нисколько не была против того, чтобы Лич разок уверился в справедливости своего предположения. Не беда.

Однако этот мерзкий тип, как оказалось, еще не закончил: помолчав секунд пять от силы, он поинтересовался, как давно О'Конелл прибежал на него ябедничать (ага, значит, все-таки было, за что!), и внезапно завершил серию вопросов весьма неожиданным образом.
– Между прочим, как у вас с ним? Он еще не сделал тебе предложение?

Вот же сволочь. Знал, что мы с О'Конеллом друг друга на дух не переносим!

Кэрол бросила на собеседника взгляд, призванный испепелить его, собеседника, на месте, или хотя бы прожечь в нем аккуратную, не совместимую с жизнью дырочку. Но ее фирменная улыбка все-таки осталась при ней.

– Мистер Лич, – задушевно начала Кэролайн. – Если вас так беспокоит проблема семейной жизни мистера О'Конелла, то почему бы вам не проявить о нем заботу лично, в его присутствии? А если вы обеспокоены моей, то я вам, конечно, премного благодарна, но это не вашей чешуи дело.

Это, само собой, было сказано со всей возможной приветливостью и самым что ни на есть любезным тоном. Добавьте сюда приторно-сладкую улыбку, и картина будет совсем полной.

Отредактировано Caroline Derington (2010-08-28 22:22:05)

+1

6

Пока Кэролайн с неизменно любезной улыбкой скармливала ему всякие гадости вроде сообщения о недоступности кофе, Джон осматривал приемную в поисках местечка, куда можно было бы уронить свои кости, не отдаляясь от Дэрингтон – с одной стороны, потому, что находиться в непосредственной близости молодой и безусловно привлекательной девицы было приятно (при условии что ты можешь при этом держаться подальше от ее жалящих щупальцев – но в этой области Лич проблем никогда не испытывал), с другой стороны, потому, что Джон замыслил одну невинную шалость. Он уже не раз и не два замечал, что Кэрол после разговора с шефом забывает еще раз нажать на кнопочку селектора – если только она не делала этого нарочно, – и сегодня Джон решил этим воспользоваться на свой лад.
С хозяйским видом присев на краешек стола секретарши, Лич перегнулся через стоявший перед ней монитор и, наклонившись поближе к Кэролайн (и к микрофону селектора заодно), в интимной манере изрек:
– При чем тут О'Конелл, Schatzi*? Вообще-то, я говорил о вас с боссом!
После этого, предчувствуя, что в него могут запустить чем-нибудь тяжелым, Джон проворно соскочил со стола, хотя отдаляться от него по-прежнему не торопился. Ящеры не отступают. И позиций своих не сдают.

Кэрол сама не подозревала, насколько удачно она, ткнув пальцем в небо, попала в цель своим предположением о «семейной жизни» О'Конелла. Она-то, конечно, имела в виду совсем другое, но факт остается фактом – слова мисс Дэрингтон оказались прекрасно применимы к текущей ситуации: Джона действительно весьма и весьма беспокоила семья Шона О'Конелла. Его настоящая семья, состоявшая, по последним данным, всего из двух человек – или, если быть до конца точным, из двух мутантов.
– А если вы обеспокоены моей, то я вам, конечно, премного благодарна, но это не вашей чешуи дело.
«Жалится, маленькая медузка!» – с удовольствием отметил про себя Лич.
«Чешуей» Кэролайн, конечно же, намекала на его видовую принадлежность к классу Ящеров. Вот только она, видимо, забыла о том, что сама находится в том же русле эволюции.
– Раз уж ты об этом заговорила, я как врач не могу не поинтересоваться, как поживает твоя собственная? Многие змеи как раз в это время года сбрасывают кожу. Если твоя сезонная линька уже началась, дашь мне образец тканей? Хочу провести исследование, чтобы узнать, какой ген отвечает за выработку яда и общую стервозность характера.
Джон оценивающе взглянул на результат своих трудов. Надо еще добавить, или уже достаточно?..

*нем. «сокровище» (приват., фам.)

Отредактировано John Leach (2010-08-29 12:49:04)

+3

7

Нет, ну что он себе позволяет?! Думает, ему все дозволено? Считает себя таким крутым исследователем, что ему невозможно найти замену? Незаменимых людей не бывает, мистер Лич! И ты можешь ухмыляться, сколько хочешь, но в эту самую минуту там, вот за этой дверью, О'Конелл сдает тебя Джонсу со всеми потрохами. И пусть я пока не знаю, что ты там такое натворил, но на этот раз ты наверняка так легко не отвертишься.

Маневр этого психопата (может, мутанты все такие? Или не все, а только мужчины) Кэролайн разгадала быстро, но воспрепятствовать ему не смогла: не спихивать же его задницу со стола, в самом деле! Тут в Линн, по большей части, говорила привычка избегать прикосновений. Да и потом, любые силовые методы всегда казались ей грубыми и в определенном смысле бесполезными. Насилие, как известно, не крайняя мера. Крайняя мера – шантаж.

– При чем тут О'Конелл, Schatzi? Вообще-то, я говорил о вас с боссом!

Приходилось признать, что О'Конелл в сравнении с этим падонком – просто агнец божий, тихий и кроткий. Потому что Лич – мер-за-вец. Редкостный. Как его еще до сих пор никто не пристрелил за его длинный язык!
И ведь не боится же. Травит скользкие шуточки о шефе, да так, чтобы сам шеф слышал… Наглец. Поганец. И просто нахал!

Кэролайн уже открыла рот, чтобы ответить, но Лич не дал ей и слова сказать: он, видите ли, еще не закончил – спрыгнул со стола и выдал такую тираду, от которой Лине захотелось задушить его на месте голыми руками. Ну или, в ее случае, руками в перчатках, которые Кэрол, в силу некоторых особенностей своего организма, исправно носила с собой и натягивала при первой необходимости в любом месте и в любую погоду.

По большому счету, можно сказать, что она не стала отказывать себе в удовольствии – потому что, еще прежде, чем Джон договорил, Линн схватила со стола степлер (их у нее было два, и она, разумеется, машинально выбрала тот, что побольше) и со всей накопившейся за утро яростью швырнула его в Лича, очень надеясь, что попадет в голову и сотрет, наконец, самодовольную ухмылку с этого наглого лица.

– Geh zum Kuckuck, mein Lieber!* – очень доброжелательно произнесла она, снова примеряя обычную отстраненно-вежливую улыбку, способную вывести из себя любого нетерпеливого посетителя.

Кроме Джона Лича. Но Кэрол не отчаивалась добиться своего – не в этот раз, так в следующий. Если для Скользкого Джона он вообще наступит, этот следующий раз.

* – Катись к черту, милый! (нем.)

Отредактировано Caroline Derington (2010-08-30 00:09:39)

+2

8

Того, что в него в любой момент может полететь что-нибудь тяжелое, Джон ожидал, а потому, когда это и в самом деле случилось, успел увернуться, слегка присев: нечто (кажется, это был степлер) элементарно пролетело чуть выше, у него над головой, и приземлилось где-то позади, наделав много шуму – из-за спины Лича послышался характерный звон, как будто что-то разбилось вдребезги. Поворачиваться и смотреть, что это было, Джон не рискнул во избежание повторения варварских действий со стороны Кэролайн и ограничился тем, что расплылся в широкой такой улыбке.
– Я всегда знал, что ты ко мне неравнодушна! – он подмигнул.

В следующую секунду все внимание обоих обратилось на дверь кабинета Моргана Джонса, потому что как раз тогда-то она и соизволила распахнуться, пропуская наружу Шона О'Конелла.
– Извини, Безжалостная Стерва. С удовольствием поворковал бы с тобой еще, но мне пора идти, – сообщил Джон секретарше шефа и действительно сделал пару шагов вперед – правда, не для того, чтобы войти в кабинет, а для того, чтобы перехватить охотника.
– А, это ты, О'Конелл! Доброе утро, – Лич приблизился к Шону на расстояние вытянутой руки. – Ты не серчай на меня за вчерашнее. – Он по-приятельски хлопнул мутанта ладонью по плечу, да там ее и оставил. Зато интонацию сменил, понизив голос на два тона сразу, так, чтобы чьи-то любопытные ушки имели меньше шансов разобрать, о чем речь. – Не мог позволить тебе убить брата.
Одарив О'Конелла милейшей улыбочкой и напоследок дружески сжав его плечо, Джон прошмыгнул в кабинет президента и сразу же плотно прикрыл за собой дверь, оставив Шона переваривать полученную информацию в обществе милашки Кэролайн.

Первые несколько секунд они молча играли в гляделки, пока Лич, наконец, не изрек:
– Салют, шеф! – и не направился прямиком к любимому кожаному дивану Моргана, в этот миг по какой-то необъяснимой случайности пустовавшему.
Джон, естественно, не преминул воспользоваться этим обстоятельством, моментально вытянувшись на предмете мягкой мебели во всю длину своего немаленького роста и закинув ноги на спинку, но все ж таки краем глаза проследив за тем, чтобы подошвы кроссовок не касались кожи. А то мало ли.
– Ну что, уже пора заказывать гроб и торжественные похороны, или у меня еще есть шанс оправдаться? – оптимистично поинтересовался Лич, складывая руки в замок под затылком и глядя на босса с самым невозмутимым видом.

Отредактировано John Leach (2010-08-31 08:20:29)

+3

9

Дальше события развивались с неизбежностью брошенного с горы снежного кома.
(с)

Людям неприменно надо расставлять ловушки для других людей, а без этого они всё будут недовольны.
(с)

Несмотря на собственную предвзятость, Джонс всегда был полностью согласен с мыслью, что никто не идеален...
... Просто все зависит оттого, что принимать за идеал, - незаметно сжав крышку стола, для пущей уверенности повторил как мантру Джонс и попытался расслабиться, встречая в своем кабинете следующего посетителя - чуть ли не пританцовывающего после спектакля в приемной Джона Лича.
У Моргана это даже почти получилось.
– Салют, шеф!
Данный сотрудник 8 Отдела идеальным, по мнению шефа, характером не обладал определенно.
- И вам того же, мистер Лич, - Морган убрал руку от селектора, с помощью которого, заинтригованный ночным инцидентом, как раз собирался вызвать Джона к себе. Однако последний умел не только уходить по-английски, но и приходить. То есть неожиданно без приглашения. Единственное, что хоть здоровался.
Морган проводил взглядом гордо шествующего посетителя к дивану и терпеливо понаблюдал за тем, как последний предельно комфортно на нем располагается.
Решив, что примеру ученого вполне можно последовать, Морган упал в собственное кресло и, отклонившись, привычно пристроил ноги на краешке стола.
Если в этой игре правила и были, то им определенно не следовали.
Закончив возиться с местоположением своих кроссовок (Джей старания оценил), Лич, наконец, соизволил обратить на шефа внимание.
– Ну что, уже пора заказывать гроб и торжественные похороны, или у меня еще есть шанс оправдаться?
- Что-то рано, мистер Лич, вы себя хороните, - Морган сложил руки в замок и пристроив их где-то в районе диафрагмы. - Есть за что?
Так мило шеф улыбался слишком редко, чтобы это не выглядело сейчас подозрительным.
На самом деле Морган был удивлен, что Лич явился к нему по-собственному желанию. Да, он часто крутился вокруг его кабинета, но если дело доходило до того, чтобы показать нос дальше приемной, Лич быстро скрывался в неизвестном направлении или так же целенаправленно шел доставать 8 Отдел, располагавшийся этажом ниже. А здесь - такая удача. Даже приглашение не потребовалось.
Поэтому, понимая исключительную неповторимость подобной ситуации, шеф принялся внимать каждому сказанному слову со стороны его любимого кожаного дивана.
Я знаю, Джон, что выгоду сейчас в этом кабинете ищу не только я.

+1

10

Морган Джонс был мил и приветлив, вещал тоном доброжелательно-насмешливым и улыбался гостеприимной улыбкой графа Дракулы. В общем, дело серьезное.
Недаром народная мудрость гласит: если босс с тобой добр и приветлив, жди подвоха.
«Народная мудрость» была придумана Личем только что, на этом самом месте, но Джон был свято уверен в том, что от этого она не становится ни менее народной, ни менее мудрой.
Строго говоря, любезность Джонса этим утром не вписывалась ни в какие рамки. Он воспринял как должное, что Лич вломился к нему в кабинет без приглашения. Он даже не сделал замечания, когда его подчиненный радостно плюхнулся на любимый шефов диван. Все это было в высшей степени подозрительно, как моментально отметил для себя Джон. Правда, в отличие от тех, кого эта приторная доброжелательность президента Око могла привести в состояние тихого ужаса, Лич особого душевного трепета перед Джонсом не испытал. Он уважал его как талантливого руководителя (хотя никогда не говорил об этом вслух) и с подозрением относился к способности Моргана словно бы видеть собеседника насквозь (о чем тем более не говорил), но ни о каком преклонении и преданном заглядывании в глаза тут не могло быть и речи.
Что Лич знал точно: действительно видеть его насквозь (к примеру, читая его мысли) Джонс не мог – иначе Джон давно бы уже лишился как минимум своей должности в 8-ом отделе и как максимум – жизни. И именно это сознание, вопреки здравому смыслу, добавляло Личу уверенности в себе.
- Что-то рано, мистер Лич, вы себя хороните. Есть за что?
Если бы Джон не лежал сейчас на спине, он бы непременно пожал плечами, но в избранной им позе этот жест был недоступен, поэтому пришлось просто скосить на шефа взгляд.
– Да нет. Но я просто-таки уверен, что О'Конелл, только что покинувший этот кабинет, придерживается иного мнения на сей счет. – Лич приподнялся на локтях, приняв чуть более вертикальное положение. – Мне рассказывать все подряд, или я буду удостоен чести ознакомиться с доводами обвинения? Меня же наверняка в чем-то обвиняют?
Да, Джон ухмылялся. Он мог только догадываться, в каких словах О'Конелл живописал маленькое ночное происшествие с его участием и дорого дал бы за то, чтобы услышать его формулировки, но Лич и сейчас был твердо уверен в том, что он смог бы отразить любой выпад охотника.
– Предполагаю, что его скромных литературных способностей даже при полном отсутствии опыта ведения беседы в жанре доноса хватило на то, чтобы описать ситуацию в целом, поэтому в целях экономии времени будет лучше, если вы станете задавать вопросы. Это, разумеется, исключительно мое личное мнение, босс.
Почтения в его голосе не слышалось совершенно – как, впрочем, и обычно, о чем Морган Джонс, безусловно, знал: Лич разговаривал в одном и том же ключе решительно со всеми, не делая различий между подчиненными, коллегами или начальством.

+1

11

На самом деле, Джон Лич всегда был для Моргана Джонса такой личностью, которую, как древний кубик-рубик, хотелось бы вроде и сложить правильно, решив, наконец, это алгебраическое уравнение с не одним десятком неизвестных, а с другой стороны, как потом признавал шеф, подобная затея была бы сплошной головной болью, ибо на копание в тех дебрях, которые творились у ученого где-то в сером веществе, не было ни времени, ни желания. И все это было несмотря на то, что сомневаться в прибыльности результатов подобного эксперимента у Джонса наивности не хватало.
– Мне рассказывать все подряд, или я буду удостоен чести ознакомиться с доводами обвинения?
Морган мгновенно вспомнил свое детство, когда ему вместе с отцом довелось побывать на нескольких судебных процессах. После этого еще Джей-Джей долго носился по дому, размахивая стащенной из папиного стола рабочим справочником по уголовному кодексу времен его деда.
Боже, я еще хотел становиться адвокатом. Однако недоуменные ностальгические мысли шефа быстро приняли оттенок привычный сарказма: Да здесь и так через день - сплошной зал заседаний...
... - Меня же наверняка в чем-то обвиняют?
Определенно.
- Поспешу разочаровать, мистер Лич, но удостоить вас подобной чести я не в силах, - тщательно изобразив в голосе раскаяние, Джонс чуть наклонился вперед и стянул со стола "канцелярский предмет из прошлого", как называла его перьевую ручку бывшая жена, чтобы затем снова принять привычную позу "кеды на стол". - Однако только потому, что обвиняющих доводов против вас нет.
Предварительно оказавшись с закрытым колпачком, ручка медленно начала повороты вокруг своей оси в пальцах шефа.
- ... поэтому в целях экономии времени будет лучше, если вы станете задавать вопросы. Это, разумеется, исключительно мое личное мнение, босс.
Из всей фразы, сказанной ученым, Джонс, почему-то, верил только тому, только одному пункту:
- Нисколько не сомневаюсь, мистер Лич, в индивидуальности вашего мнения, - шеф немного развернулся в сторону дивана, не собираясь расставаться со словно приклеенной улыбкой. не такой приторной, правда, какой она была в начале, но сути настроения Джея это особо не меняло. - И я, как ни странно, последую вашему совету.
В подтверждение сказанному колпачок ручки с щелчком открылся и тут же вернулся на место.
- Так поведайте мне, что же случилось между вами и Шоном О'Конеллом ночью 12 октября рядом с неким баром "Рептилия".
Любить подобных Личу - это лучший способ хоть сколько-то действовать им на нервы.
По-крайней мере, Джонс возлагал на подобную истину очень большие надежды.

+2

12

Беседовать с Джонсом всегда было занимательно. Потому что собеседник он был непростой, и дело тут было даже не в его должности, дававшей ему значительную власть над другими людьми, а в силе его характера и интеллектуальных способностей, которые Лич чрезвычайно высоко оценивал как равные своим. А если сходятся двое равных друг другу, то победить (фигурально выражаясь) не может ни один. Зато какой процесс увлекательный!
Морган начал издалека, в чуть насмешливой и неторопливой манере, лениво и неспешно приближаясь к сути дела, как сытый, в общем-то, кот подбирается к забытой на столе крынке со сметаной.
- Поспешу разочаровать, мистер Лич, но удостоить вас подобной чести я не в силах. Однако только потому, что обвиняющих доводов против вас нет.
Ну-ну, конечно. А О'Конелл тут только что распинался, какой я хороший и замечательный, не иначе.
– Да что вы говорите! – притворно удивился Джон, для пущей картинности всплеснув руками и приложив ладонь к щетине в области правой щеки. – О'Конелл приходил просить для меня прибавки ко дню рождения, а я и не догадался! Какие изобретательные и благородные у нас нынче пошли охотники!
К концу речи Лич все-таки не удержался от своей знаменитой ухмылки, а потом изволил даже сменить горизонтальное положение на условно вертикальное: на этот раз он поудобнее уселся на кожаном диване, перебросив ноги через подлокотник.
Джонс издевался, причем совершенно неприкрыто. Сначала он сделал вид, что последует его предложению и задаст пару интересующих его вопросов, а через секунду потребовал рассказать все. Именно потребовал, потому что просить господин президент не привык. По рангу не положено.
Вот так, значит. Лич улыбнулся.
– Ну, хорошо. Я сидел в баре и пытался завербовать очень кстати подошедшего парня со способностью к гипнозу. Мы неплохо поболтали, еще лучше выпили и вышли на улицу. К тому моменту там уже находился О'Конелл – вы же знаете, мистер Джонс, этих охотников хлебом не корми, дай кого-нибудь поймать и отметелить! – который сцепился с другим мутантом. Не в обиду Шону должен заметить, что дела его были плохи. Во всяком случае, я склонен предполагать, что дуло пистолета, нацеленное промеж глаз, сулит не лучшие перспективы. Но О'Конеллу повезло: тот парень, который вышел передо мной из «Рептилии», решил погеройствовать и выбил у другого из руки пистолет. Я его, разумеется, подобрал, а потом, во избежание смертоубийства, посоветовал драчунам разойтись. О'Конелл забрал свой ствол и ушел, крайне мрачный и недовольный. Парень совсем не умеет проигрывать. Вы бы объяснили ему, что к чему, босс!
Джон заткнулся.
А теперь вопросы, шеф. Я знаю, ты все равно их задашь. Тебе же интересно, почему я поступил именно так? Впрочем, нет, мой дорогой Морган: ты, вероятно, и сам все прекрасно понимаешь. Или думаешь, что понимаешь. Но что тебе наверняка должно быть интересно, так это как я объясню свои мотивы и как выкручусь на этот раз, не так ли?
Вот теперь-то и начиналась самая занятная часть разговора. Лич поведал Джонсу исключительно внешнюю, формальную сторону, лишь в самом начале упомянув деталь, которая могла быть истолкована как один из его движущих мотивов. В остальном же его описание ситуации, по мнению Джона, должно было в общих чертах соответствовать тому, что выдал О'Конелл. И это было правильно, хотя и провоцировало шефа на целый ряд опасных вопросов – вопросов, которых Лич от него ждал.

+1

13

Стоит заметить, что в ораторских способностях Джона Лича Морган Джонс сомневался предельно редко, да и то преимущественно в те моменты, когда ученый был занят экспериментами в лаборатории или просто молчал. Последнее происходило еще реже, чем сомневался Джонс, поэтому образцом "примерного поведения" для шефа был именно Лич-исследователь.
– Да что вы говорите!
Сейчас же, учитывая бросающиеся в глаза факты о том, что Джон находился в его, Моргана, кабинете, и красноречиво - и еще, как могло показаться с первого взгляда, в подробностях - вещал о том, что происходило у пресловутой "Рептилии", ничто нечастым проявлениям сомнений шефа никаким образом не способствовало.
В то, что Шон его ни в чем не обвинял, Лич конечно же не поверил. Морган, собственно, о подобной милости "свыше" и мечтать не мог, зная о частых приступах циничности у ученого, и на подобную байку особо не рассчитывал. С определенной стороны неверие сотрудника ему было даже на руку...
Разумеется, те корыстные цели, которые преследовал Джонс, никакому разглашению подвергаться не собирались. По-крайней мере, пока.
Поэтому разочаровываться в том, что капкан захлопнулся из-за покачнувшейся низко находящейся ветки, шеф как-то не спешил.
Во-первых, те истории, что рассказали ему Лич и О'Конелл, содержали в себе несколько мелких несостыковок, за которыми могло скрываться нечто большее, чем просто банальная забывчивость и даже желание скрыть не слишком положительно влияющие на репутацию моменты.
"Дуло, нацеленное промеж глаз"?
Морган хмыкнул, прослушав особо красочное место из доклада Джона. Когда же ты, парень, на рожон лезть перестанешь? Риторический вопрос вот уже как шесть лет оставался без должного ответа.
- Парень совсем не умеет проигрывать. Вы бы объяснили ему, что к чему, босс!
А во-вторых...
А во-вторых, Джон, мне не нравится то, что ты слишком много говоришь об О'Конелле.
Очень милый ход, мистер Лич.

Как показывала практика, каждый раз, когда человек, сидя в этом кабинете, переходил на личность, отличную от своей, он либо пытался что-то скрыть, либо зашел для того, чтобы обсудить сделанный "мистером Смитом" отчет, в котором было больше, чем пол ошибки, да еще умудрившись прихватить при этом свой "новомодный, привезенный из самого Китая чай". Если от инцидентов первого случая избавиться президенту навряд ли когда-либо удастся, то последних, выслушивая поначалу из-за собственной неопытности, Джонс вскоре начал выпроваживать из президентских апартаментов.
Размышляя, Морган тем временем продолжал пристально изучать разрисованный причудливыми узорами колпачок от ручки.
Несмотря на то, что порой мистер Джонс чувствовал себя кем-то, вроде буйно помешанного, практике в данном вопросе Морган свято верил.
Поэтому начать Джей-Джей решил издалека, даже сам признавая свои вопросы поверхностными, наивными и в принципе не соответствующими его статусу.
- Все то, что вы захотели мне поведать, мистер Лич, просто предельно познавательно, - Морган защелкал колпачком с меньшей частотой, словно растягивая понятное только одному ему удовольствие. - Но склонен небезосновательно полагать, что это не все, что вы рассказать должны были.
Заглядывать человеку в глаза. Отвратительная привычка, - мгновенно решил Морган, отметив степень хитрости оных у субъекта, пристроившегося на его диване.
- Согласитесь, мистер Лич, если бы дело обстояло так, как вы описали, О'Конелл навряд ли пошел бы ко мне с подобной жалобой. Поэтому я вынужден задать вам несколько дополнительных вопросов.
А подобное состояние Лича объяснялось легко. Даже слишком.
- Для начала мне очень интересно знать, каким образом в вашем сознании сочетаются понятия "посоветовать" и "наставить оружие на сотрудника той организации, на которую вы работаете"?
Джону Личу просто было чертовски интересно.
Хищноватая улыбка Моргана Джонса говорила о том, что определенной степенью любопытства шеф тоже обделен не был.

+1

14

Самым удивительным в сложившейся ситуации было то, что Морган Джонс совершенно не заинтересовался "парнем с гипнозом". Казалось бы, не заинтересовался. Вероятно, пропустил нарочно и оставил на десерт. Вместо того, чтобы разузнать о Уайте, президент Око начал расспрашивать Джона о какой-то, по мнению последнего, ерунде. Подумаешь, наставил пистолет на охотника, велика беда! Не выстрелил же он в него (может, стоило бы?) и не убил же, в конце-то концов. Даже ствол вернул. И что в ответ? Черная неблагодарность!

- Все то, что вы захотели мне поведать, мистер Лич, просто предельно познавательно. Но склонен небезосновательно полагать, что это не все, что вы рассказать должны были.
Ну да, разумеется. Ключевое слово "небезосновательно", спасибо верному О'Конеллу!
Джон изобразил до наивности открытую улыбку, старательно глядя на шефа честными глазами.
Любит господин президент поиграть в гляделки – так не надо отказывать ему в этом маленьком удовольствии. Тем более если тебе самому это ничего не стоит.
- Согласитесь, мистер Лич, если бы дело обстояло так, как вы описали, О'Конелл навряд ли пошел бы ко мне с подобной жалобой. Поэтому я вынужден задать вам несколько дополнительных вопросов.
– Ух ты, прямо как на экзамене! – с удовольствием отметил Джон и торжествующе поднял вверх указательный палец правой руки. – Я же говорил, что жалоба на меня была!
Лич ухмылялся, и отнюдь не из стремления поддержать хорошую мину при плохой игре. Он действительно был доволен: они перешли к конкретике, а конкретика, даже самая скользкая, всегда дает, по крайней мере, направление движения. А если знаешь, в какую сторону идти, и умеешь держаться избранного курса, с пути уже не собьешься.
- Для начала мне очень интересно знать, каким образом в вашем сознании сочетаются понятия "посоветовать" и "наставить оружие на сотрудника той организации, на которую вы работаете"?
Это джонсовское "для начала" звучало многообещающе. Кажется, разговор грозил затянуться надолго, но этот факт смутить Лича был по определению неспособен.
– Был пьян, – не моргнув глазом, выпалил Джон. Совершенно честно, между прочим. – И причинно-следственные связи в моем сознании были нарушены. Сойдет за отмазку? Я так и думал, что нет.
Лич продолжал ухмыляться самым бессовестным образом.
– Обратите внимание, шеф: я сказал, что "посоветовал драчунам разойтись". А если быть точнее, я только и сделал, что подобрал с земли пистолет и вслух высказал предположение, что одному из этих громил лучше уйти. Ума не приложу, с чего О'Конелл решил, что я имею в виду его! И кстати, пистолет я ему отдал по первому требованию. – Искушение замять одну маленькую деталь было велико, но Шон мог о ней и рассказать, поэтому Джон счел за лучшее "повиниться". – Правда, уже без обоймы.
Закончив фразу, Лич, наконец, соизволил оторвать свой зад от любимого кожаного дивана босса – с тем чтобы пристроить его на любимый шефов стол.
– Тут дело какое. Ящеры-то думают, что организация, на которую я работаю – это они. А парень, с которым сцепился О'Конелл, был как раз из Ящеров. И между прочим, на него я пистолет наставил тоже. Кстати сказать, до сих пор не вижу в этом беды: все живы, никаких необратимых процессов не произошло.
Строго говоря, теперь Джонсу самое время было поинтересоваться, что же помешало ему запустить один из пресловутых "необратимых процессов" и избавиться от проблемы и от свидетеля разом, прострелив Ящеру голову, но Лич был не вполне уверен, что президент Око вправе разбрасываться такими намеками. Впрочем, даже если бы сам Морган счел иначе, Джону было что на это ответить. У него всегда и на все был готов ответ.

+1

15

Там, где правила игры не позволяют выиграть, английские джентльмены правила меняют.
(с)

С точки зрения Моргана Джонса, ничто не могло так скрасить серые скучные будни, как беседы с Джоном Личем в подобных ситуациях. Потому что каждый раз, начиная игру, ты чувствуешь себя так, словно уже второй километр без специальной техники идешь по минному полю и надеешься только на интуицию и госпожу Фортуну, опасаясь того, чтобы последняя не повернулась к тебе неожиданно нелицеприятной частью своей фигуры.
Хотя насчет отсутствия специальной техники я определенно погорячился. Морган улыбнулся.
Несмотря на то, что его способность не имела физических выражений в пространстве, она приносила более полезную, как считал шеф, информацию - она помогала понять человека. То, что он чувствовал. Ведь "детектирование лжи", как записано в медицинском файле, хранящемся на зашифрованном жестком диске его лэптопа, это не просто ощущение и тычок пальцем в небо: "Лгун!" В первую очередь, это - психология.
Вот взять к примеру Лича. На лице президента появилась сдерживаемая ухмылка с кодовым названием "Я-Знаю-Все". Да, с самооценкой у Моргана Джонса все было в порядке.
Однако он никогда не был глуп, чтобы принимать подобные высказывания всерьез.
Самодовольный ученый - глупец. Это правило Морган усвоил еще с тех времен, когда работал под началом Ноэла в качестве стажера 8 Отдела.
Несмотря на характер Джона Лича, к нему это высказывание тоже не подходило. Только потому, что глупцом он тоже определенно не был.
- Был пьян!
Морган скептично взглянул на сотрудника.
А вот изворотливости - Темза.
В такие моменты Джон напоминал Моргану ученика младшей школы, совершившего первую проделку. Однако то, что к такому мальчишескому азарту примешивалась и львиная доля всего накопленного за сорок два года опыта и делало их закрытое состязание более привлекательным, нежели остальную "монологическую речь о прошлом".
- Кстати сказать, до сих пор не вижу в этом беды: все живы, никаких необратимых процессов не произошло.
Иного ответа на пустяковый вопрос Морган и не ожидал. Хотя ладно, у него в запасе были, конечно, несколько вариантов, на которые он мог бы быстро среагировать, но ученый, видимо, решил не создавать себе лишних проблем и пошел по пути наименьшего сопротивления.
Шеф Лича в этом плане понимал. Действительно: зачем тратить силы на такую мелочь, когда знаешь, что впереди будет что-то намного привлекательнее для того, чтобы выстроить более интересную стратегию?..
Джонс удержал себя от соблазнительной мысли о том, чтобы подстегнуть исследователя на тему того, почему обойму он опустошил вручную, а не использовал курок.
Но, как был осведомлен Морган, несмотря на скептичный характер Лича убивать последний не любил. А мысль об убийстве - это еще не преступление.
Тем более трупом остался бы О'Конелл. Я знаю, дорогой Джон, что ты рисковать любишь, но и ты понимал, что каменная кожа - это не шутки.

Морган почувствовал, что окунулся в собственные мысли неподобающе долго для случая. И хватит об этом.
Тем более если учитывать то, что Джонса интересовало отнюдь не отсутствие патронов в "магазине" пистолета О'Конелла. И даже не вопиющее поведение сотрудника, забравшегося (Спасибо, что без ног) сотрудника на президентский стол. На кожаное покрытие.
Да, в кабинете шефа такая чудная картина происходила, пожалуй, в первые: сидящий в кресле Морган Джонс, засветивший в районе стола свои фиолетовые кеды, и примостившийся пятой точкой на том же несчастном столе некий ученый-исследователь из 8 Отдела.
Другой субъект уже лишился бы премии. Минимум - премии.
Но ведь это же был Лич.
- Раз вы чувствуете себя как на экзамене, то я, надеюсь, вы понимаете, что одним вопрос не отделаетесь, не так ли, мистер Лич? - Джонс видел, что на его "для начала" ученый отреагировал не ярко, но однозначно. Ведь детектирование лжи - это в первую очередь психология. - А уж с вашим красноречием, я считаю, вы легко справитесь и со вторым вопросом.
Морган состроил безобидную гримаску, оценив шутку с выпивкой. Актерское мастерство в перечень допустимого оружия этой партии тоже входило.
- Так что теперь я был бы не прочь услышать поподробнее о том парне с гипнозом, которого вы, Лич, собирались вербовать. Насколько я понимаю, именно он неожиданно стал камнем преткновения того балагана, участниками которого мы с вами сейчас являемся.
Джонс уперся локтями в зеленую обивку, пристроив на скрещенных в замок пальцах подбородок, и растянулся в устрашающей улыбке Чеширского кота, приготовившись к следующей остроумной реплике. В том, что она будет таковой, шефу сомневаться не приходилось.

Отредактировано Morgan J. Jones (2010-09-09 22:13:59)

+1

16

Морган Джонс не перебивал и не одергивал Джона несмотря на все выходки последнего. Морган Джонс включился в игру. Ничего удивительного: в конечном итоге, правила в этой игре устанавливал именно он. А Лич просто виртуозно жульничал, не нарушая правил, но изыскивая в них все новые и новые лазейки и просачиваясь в них ...как и полагается юркой изворотливой ящерке. Самое смешное, что Джонс об этом знал. Или догадывался. Но подловить Джона не мог, а потому не имел прямого повода своему сотруднику не верить. Зато сколько угодно поводов – ему не доверять. Строго говоря, для недоверия вообще не нужно поводов, кроме собственной мнительности. Однако Джонс никогда не отличался излишней предвзятостью мнений. Напротив, он старался – и, зачастую, успешно – быть объективным в любой ситуации, каким в идеале и следует быть президенту крупной структуры, облеченной значительной властью и не менее значительной ответственностью.
И еще Морган Джонс никогда не спешил с выводами. Нынешним утром все это было Личу очень на руку.

- Так что теперь я был бы не прочь услышать поподробнее о том парне с гипнозом, которого вы, Лич, собирались вербовать. Насколько я понимаю, именно он неожиданно стал камнем преткновения того балагана, участниками которого мы с вами сейчас являемся.
Насчет балагана – это ты верно заметил, Мори!

– Не собирался вербовать, а начал вербовать, – веско поправил босса Джон. – Его зовут Дэниел. Дэниел Уайт. Я встретил его в "Рептилии", заскочил туда вечером, чтобы немного оттянуться – с этими новенькими студентами столько работы! Сами знаете, как это бывает. – Лич взглянул на шефа, будто бы не сомневаясь, что его "жалобы" найдут живой отклик в душе некогда работавшего в 8-ом отделом президента Око и напрашиваясь на деятельное сочувствие.
– В общем, слово за слово, и мы разговорились. Распили вместе пару бутылок виски, померились способностями, вышли на улицу подышать – а там О'Конелл дубасит этого Ящера. Или все было наоборот? – на лице Лича отобразилась утрированная гримаса задумчивости. – Но вы О'Конелла не ругайте, шеф! Он же не виноват в том, что нарвался на типа с непробиваемой кожей!
Не выдержав продолжительного пребывания в одной позе и точке пространства, Джон почувствовал острую необходимость что-то поменять, но все самые интересные места в кабинете босса он уже перепробовал в силу того, что таковых было немного (надо заставить всех скинуться и подарить шефу гамак!). Не найдя иной стратегически выгодной позиции, Лич был вынужден остаться сидеть на столе и ограничился тем, что сменил позу на более удобную.
– Ну, а дальше... Посудите сами, шеф: если бы я пристрелил непробиваемого – не буду отрицать, я мог бы это сделать: мне его способность не помеха – Уайт решил бы, что мы сборище мафиози, расправляющееся с конкурентами любыми способами ради обретения власти и собственного благополучия. Да после такого он в нашу сторону и не взглянул бы! Принципиальный парень.
Лич ухмыльнулся.
Прости, Дэн. Но ты ведь уже был в Око и от всех предложений сотрудничества откупился, а твое личное дело все равно пылится в архивах.
Вся прелесть ситуации была в том, что фактически Джон Дэниела не сдавал: как нельзя дважды осудить человека за одно преступление, так нельзя и дважды стать мутантом. В Око некий мистер Уайт уже был зарегистрирован – иными словами, о его существовании здесь и так знали: Лич умудрился сообщить как новое то, что на самом деле таковым не являлось.

+2

17

Когда Морган только начинал свою карьеру в Око, ему казалось, что начальству в те времена было скучно, и оно старательно проводило довольно-таки долгосрочную кампанию под названием: "чья программа быстрее доведет сотрудника до белого каления". Так что только первые полтора месяца Джонс почти безотрывно коротал дни и ночи наедине с отчетными бланками, которые по десять штук на душу отдела каждые два дня любезно подбрасывал ему Ноэл, появляясь в дверях с воинственным кличем "Стажер!" и ворохом разноцветных бумажек в руках. Тогда Джей-Джей - еще дремавший в офисном кресле студент последнего курса технического колледжа в обнимку с извечно полупустой чашкой с патриотичным логотипом компании - вздрагивал, с досадой наблюдая за тем, как на очередных джинсах расползается темно-коричневое кофейное пятно, и, почти не скрывая разочарования, снова принимался на работу.
Через пару лет, когда до трагической встречи начальника 8 Отдела с Ящерами оставалось буквально несколько дней, сидя в каком-то пабе и вспоминая былое, Джонс спросил Кертиса, почему из всех стажеров подобная честь свалилась именно на его здоровую, как ему хотелось надеяться, голову. Вопрос, конечно, прозвучал преимущественно в шутку, нежели всерьез. Однако Ноэл, на удивление Джея, счел необходимым ответить: опустив в своей излюбленной манере - с грохотом о столешницу - бокал на горизонтальную поверхность, Кертис подозрительно захихикал. Подобное поведение было в принципе шефу несвойственно, поэтому Морган тогда напрягся. Хихиканье перешло в фирменный раскатистый смех: "Да я просто проверял твое терпение, парень!"
С тех пор Морган Джонс отказался от наивности как от религии, деловой тактики и просто способа развлечь общественность.

Сейчас же, сидя в президентском кресле, Джонс испытывал стабильное чувство дежа вю: несмотря на то, что младше был Лич, а не он, Морган пытался избавиться от навязчивого ощущения, что еще чуть-чуть, и вокруг его шеи затянется детская разноцветная скакалка - такими незатейливыми были приемы, заставляющие активизироваться мозговую деятельность.
Театр парочки актеров-любителей, теннисный корт и по паре ракеток. Шахматная партия с извечно издевательски колеблющимся счетом.
Именно к подобным ассоциациям в голове шефа сводилось это милое препирательство с Джоном.

Пожалуй, именно из-за подобного отношения к жизни Морган Джонс любил ставить ловушки. Как любил выражаться шеф, профессия у него, видите ли, такая.

Поменяв местами ноги так, чтобы сверху, вместо правого, оказался левый фиолетовый кроссовок, Джонс продолжал тщательно внимать речи сотрудника.
– Не собирался вербовать, а начал вербовать, - в голосе Джона проскользнула толика самодовольства. Шеф любил таких людей - они создавали иллюзию того, что на них можно играть, как на ксилофоне, однако в итоге как назло оказывались древнекитайским шэном. Досадно? Возможно.
Но адреналин ведь, черт возьми, - это наркотик.
– Его зовут Дэниел. Дэниел Уайт.
Все новое - это хорошо забытое старое. За все 44 года жизни Моргану усомниться в правдоподобности высказывания не пришлось, и данный случай отнюдь не стал исключением.
Не сказать, что о Уайте Джонс вспоминал чаще, чем полтора раза в год, однако о его на одну половину досье, а на другую - резюме совсем забывать не собирался. Надо же было как-то тренировать память, даже если информация уже покрылась дюймовым слоем пыли.

За весь свой незатейливый монолог в глазах, жестах и мимике Джона Лича отражался весь спектр критических эмоций, на которые, несмотря на свой неисчерпаемый потенциал, ученый на данный момент был способен: пред темны очи президента были представлены и искусно поставленное желание посочувствовать, и глубокая философская задумчивость, хотя Морган на девяносто девять и одну десятую процента был уверен в том, что колкости в мозгу Лича формировались с таким же успехом, как яд в организме африканского бумсланга...
В общем, Джон старался как мог, чтобы никому в этом кабинете скучно не было.

Наконец, в очередной раз сменив положение, чтобы устроиться на кожаном покрытии стола еще немного комфортабельнее, чем прежде, Лич свое повествование закончил.
- Да после такого он в нашу сторону и не взглянул бы! Принципиальный парень, - изрек он глубокую мысль и усмехнулся.
Спорить с безукоризненной логикой ученого, увы, не приходилось:
- Ваша точка зрения, мистер Лич, не лишена рациональности, - перьевая ручка уютно пристроилась рядом с лэптопом. - Я также очень тронут вашей заботой об О'Конелле. - хотя искренне полагаю, что вам это до лампочки, сдержался шеф. - Поражен, что вас это заботит.
- Что ж, имя мистера Уайта мне знакомо. Несомненно жаль, что вашим "переговорам" помешали, однако меня больше волнует несколько иная деталь.
Согласитесь, беседы с мистером Уайтом срывались и ранее, что неоднократно указано в его досье. Я, несомненно, польщен, что даже в разгар драки вы думали о репутации компании, но считаю, что подобное оправдание не является единственной причиной вашего поведения. Минимум свидетелей, на поверку - самооборона...

Всегда испытывая некоторую слабость к богом забытой игре "поддавки", Джонс позволил себе усмехнуться Личу в ответ.
- Так почему нет?

Отредактировано Morgan J. Jones (2010-09-24 18:51:21)

+3

18

Первые несколько секунд Джон молча глядел на босса с красноречивым выражением "Издеваетесь?!" на лице.
Издеваться Морган Джонс себе позволить мог (он еще и не такое мог себе позволить как президент Око). И нельзя даже сказать, чтобы это было совсем не в его стиле. Однако Лич при всем желании не смог бы поверить в то, что шеф задает свои вопросики исключительно из стремления поразвлечься. Не его почерк. Слишком мелко. А значит, что? А значит, Мори чего-то от него ждет. То ли что он выдаст какие-то новые "тайные" подробности, то ли что он проколется.... Следует заметить, и то, и другое Лич вполне готов был бы счесть за личное оскорбление, обозначь Джонс свою позицию чуть более конкретно.

Только Джонс в интересующих Лича вопросах конкретики, к сожалению, избегал. Более того, поглядывал на  подчиненного с откровенно хищной усмешкой, мягко и ненавязчиво плетя свою паутину и с милейшей улыбочкой расставляя повсюду капканы. Впрочем, Джон давно привык к тому, что любой разговор с начальством примерно равносилен хождению по минному полю: и тут, и там можно ошибиться лишь однажды. А еще Джон давно привык сохранять хорошую мину вне зависимости от того, каким образом разворачивается игра и кто устанавливает в ней правила.

В данную минуту у Лича было ощущение, что Джонс держит его за горло стальной хваткой. Правда, в отличие от людей, которые в подобных ситуациях впадают в ступор и теряют над собой контроль, Джон при таких вот поворотах чувствовал прилив жизненной и творческой энергии: даже мысли в мозгу начинали складываться быстрее, а жажда активной деятельности и применения своих многочисленных и разносторонних способностей становилась поистине невыносимой.
Адреналинчик!
Примерно так успел с воодушевлением подумать Лич, прежде чем боком прилечь на президентский стол, подперев голову рукой и вступить со своей партией.

– Не могу согласиться, сэр, с тем, чего не знаю. Я, как вы, может быть, помните, ученый, и чтение чужих личных дел не входит в мои прямые обязанности. По правде сказать, оно не входит в мои обязанности в принципе. А я бы не отказался! – Лич театрально вздохнул – мол, вот же незадача: и хотел бы, а не дают! – А что, вы неоднократно предлагали Уайту сотрудничество, которое он каждый раз отвергал? Очень странно, босс, потому что на этот раз парень не был столь категоричен. Видимо, у меня талант убеждать, – заявил Джон, не утруждая себя имитацией скромности и шельмовато улыбаясь. – Жаль, эти двое остолопов со своей дракой помешали и испортили все дело!

Морган Джонс молчал. Морган Джонс продолжал смотреть на него. Морган Джонс все еще ждал... А Джон самым наглым образом уставился на него в ответ, как будто все происходило совсем наоборот, и словно это не ему сейчас устроили "допрос с пристрастием". Казалось бы – такая малость, а все-таки позволяет надежнее укрепиться в роли хозяина – если не кабинета, то, во всяком случае, стола положения – а это почти всегда намного важнее власти над определенным участком пространства.

- Я, несомненно, польщен, что даже в разгар драки вы думали о репутации компании, но считаю, что подобное оправдание не является единственной причиной вашего поведения.
– Конечно, не является, – легко согласился Джон. – Потому что это причина является оправданием, а не наоборот, и причину я вам уже назвал. А про самооборону, шеф, я, простите, не понял. – Лич изобразил взгляд поглупее да понаивнее. – На меня же никто не нападал! И еще я не понял, шеф, – это вы меня только что спросили, почему я не пристрелил О'Конелла? Не знал, что вы надумали от него избавиться. Вы бы в следующий раз как-то заранее намекнули бы, что ли. А то я еще не настолько выжил из ума, чтобы нападать на охотника своей же организации без прямого приказания начальства.

Ну да, а что вы хотели? Какой вопрос, такой и ответ. Задавать правильные вопросы – это тоже своего рода искусство. И главное – никакого универсального рецепта на все случаи жизни тут нет, потому-то никто и не застрахован от ошибок. Даже президент Око.

+1

19

We didn't start the fire
It was always burning,
Since the world's been turning
We didn't start the fire
Well we didn't light it,
But we tried to fight it
<...>

Джонс знал, что фантазия Лича вкупе с его врожденной наглостью давала воистину поразительную смесь, но неожиданно понял, что определенно не осознавал всю глубину эксцентричного эгоизма души этого человека. Морган хладнокровно стерпел и диван, и приспособленный под уютное времяпрепровождения пятой точки мистера Лича стол, однако когда этот... субъект сменил в очередной раз положение своих конечностей и растянулся во весь свой немалый рост на черной коже, Джонс больше не смог терпеть подобное богохульство.
Лич же самозабвенно разглагольствовал, давая шефу прекрасную возможность подготовить тираду.

В его словах не было чего-то неожиданного: термос мечтательности, три столовые подозрительности, ведро нарциссизма...
Ах да, совсем забыл! И, конечно же, море иронии и океан невинности в самых честных на свете глазах.
Джонс с подобным выражением привязанности сотрудника уже сроднился, поэтому чувствовал себя во время происходящего вполне комфортно.
Ничего особенного. То, что доктор прописал. Даже если для того, чтобы регулярно посещать этого доктора, придется сначала выработать прочный иммунитет к ядам.
Но это не означало, что он собирался попустительствовать кое-чьим выходкам.

С Джоном Личем беседа не была беседой. Самая настоящая драка с пятнами крови на офисных рубашках.
Драка за место под искусственными солнцами, какими был истыкан каждый закоулок главного здания корпорации Око.
Джонс портить хлопок такими варварскими методами не любил, так что, пожалуй, это была единственная причина того, что Морган не поднимал на ноги охрану, когда мистер Лич позволял себе игнорировать приглашение в кабинет несколькими этажами выше, чем лаборатория восьмого отдела.

– Жаль, эти двое остолопов со своей дракой помешали и испортили все дело! - сколько сожаления!
Какие страсти, все-таки, творятся в этом офисе, с присущим скептицизмом практически открыто скривился шеф.
... - А то я еще не настолько выжил из ума, чтобы нападать на охотника своей же организации без прямого приказания начальства.

Морган спустил, в конце-концов, фиолетовые кроссовки на твердую землю и привстал, упершись ладонями в стол.
Голос был мягок и навряд ли сулил Джону Личу что-то хорошее.
Ничего особенного. Просто бизнес.
Улыбайся - завтра будет хуже!
Закон Мерфи.

Они так играют. Сначала говорит один, потом вставляет свою реплику другой, но назвать диалогом эту методику общения язык не поворачивается.
Скорее, шахматы. Или даже шашки. И никто не знает, кто в конце партии окажется в дамках.
Если у кого-нибудь из них вообще появится такой шанс.

Вздохнув, шеф заговорил, и с лица его исчезли любые предпосылки для ухмылки.
- А я говорил не об О'Конелле, мистер Лич. Он в высшей степени нужный корпорации сотрудник. Вам и не знать, сколько времени мы затрачиваем на обучение новых охотников, - он начал жестикуляцию, но тут же оборвал себя, оставив движение абстрактным и абсолютно не значащим для всех, кроме него самого.
- Я говорил о том Ящере, которого "дубасил" О'Конелл. И, зная Ваши способности, я уверен, что его каменная кожа не стала бы Вам помехой.
Джонс, не садясь, наклонился, подперев подбородок ладонью, и пристально уставился на Джона.
На губах заиграла легкая улыбка.
- Повторяю вопрос, мистер Лич, после того, как мы расставили все точки над i.
Так почему нет?

We didn't start the fire
But when we are gone
It will still burn on and on and on and on...
Billy Joel, "We didn't start the fire"

+1

20

Лич всегда чувствовал, когда Джонс начинал выходить из себя и терять терпение. Всегда. И на этот раз ситуация уверенно перешагнула рубеж «дело серьезно» и приблизилась к критической отметке «дело пахнет жареным». Вот только личная шкала оценки собственного положения Джона Лича не заканчивалась на этой критической точке: вслед за ней располагалось еще несколько делений, и до зарубки «дело дрянь» стрелка пока так и не доползла. А это означало, что пространство для маневра у него по-прежнему имелось.

Возможно, впрочем, что Лич заблуждался – он даже сам готов был это допустить, точно так же, как допускал тот факт, что, однажды войдя в главное здание Око, выйти из него уже не сможет. Или выйдет, но с посторонней помощью и ногами вперед. Вполне реальная вероятность.

Однако Джон никогда не был пессимистом, и до сих пор его жизненная позиция работала. Более того, работала как нельзя лучше, судя по тому, что вплоть до сего момента он оставался жив. И если Лич хоть во что-то свято верил, то, в первую очередь, в необходимость сохранять хорошую мину и присутствие духа при самых разнообразных внешних обстоятельствах.

Мысль материальна. Если все плохо, заставь себя поверить, что все хорошо, и может быть, тебе повезет.
Во всяком случае, Джон был убежден в том, что чтобы качественно соврать другому, надо прежде научиться лгать самому себе – или, иными словами, научиться верить в собственную ложь – потому что то, во что веришь, и есть правда. Конечно, правда твоя, личная, но кому какое дело, если объективного абсолюта все равно не существует?

…Игры кончились. Морган всерьез жаждал получить от него ответ, и Лич примерно предполагал, что ждет его в самом ближайшем будущем, если этот ответ Джонса по каким-либо причинам не удовлетворит. Но позволить себе роскошь занервничать Джон не мог, не имел права. Он понял это очень давно – может быть, именно поэтому и приучил себя с восхитительной беспечностью отмахиваться от весомых проблем, как от стайки надоедливых мошек.

Вот и сейчас он выдержал пытливый взгляд и вкрадчивый тон шефа, как будто не заметил в них ни малейшей перемены. Но на этот раз шутки лучше было бы отложить в сторону: чаша терпения Моргана Джонса, со всей очевидностью, наполнилась до краев, так что любая капля могла оказаться последней.
Лич даже дал себе труд принять условно вертикальное положение и снова сесть, свесив ноги, на краю стола.

- А я говорил не об О'Конелле, мистер Лич. Он в высшей степени нужный корпорации сотрудник.
– Не сомневаюсь, мистер Джонс, – начал он в тон боссу, позволил губам на мгновение растянуться в улыбку и доверительно добавил. – Это была шутка.
Двусмысленность, разумеется. О'Конелл очень «порадовался» бы, если б услышал.

- Я говорил о том Ящере…
Бла-бла-бла. Дальше уже в принципе можно было не продолжать – и без того ясно, к чему все идет. Но обойтись без ключевого вопроса Морган, конечно же, не мог. Совершенно правильно не мог, хотя в данной конкретной ситуации Джон его дотошности и не одобрял.

Итак, почему он не убил Белла? Вопрос, что называется, не в бровь, а в глаз. Соберись, Лич, это важно.
Лицо Джона в соответствии с требованиями момента даже приобрело чуть более серьезное выражение, чем обычно.

– Вероятно, потому, что я исследователь, а не убийца. Или, может быть, потому, что избыток алкоголя в крови не способствует принятию правильных решений в экстремальных ситуациях. – Он все-таки не смог отказать себе в удовольствии сделать небольшую паузу. – И еще, возможно, потому, что "тот Ящер" и О'Конелл – родные братья.

Вообще-то, изначально он не рвался сообщать президенту Око эту животрепещущую новость в духе Санта-Барбары и старых бразильских сериалов, но с другой стороны… кто даст гарантию, что О'Конелл станет держать язык за зубами? А для Лича это была соломинка; шанс – если и не сухим, то все-таки выбраться из воды.

+2


Вы здесь » S A R G A S » Архив эпизодов. » Точка кипения


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно